Юрий Нестеренко

     Собачье дело

     Сцена 1.  Бейкер-стрит 221б. Холмс пьет кофе. За его спиной Ватсон,
в цилиндре и соответствующем костюме, танцует чечетку с тростью.

     Холмс.  Ну-с, Ватсон, какого вы мнения об этой палке, которую нашли
сегодня утром у себя под кроватью?

     Ватсон (прекращая танцевать). Холмс, откуда вы знаете?

     Холмс.  Потому я положил ее туда вчера вечером. Нет, в самом деле -
обследуйте эту палку и  попробуйте воссоздать по ней образ ее владельца,
а я вас послушаю.

     Ватсон (внимательно осматривая трость).  Я  полагаю,  что эта палка
принадлежит врачу.

     Холмс. Превосходно! И каким же образом вы пришли к такому выводу?

     Ватсон. Потому что я - врач, а это моя палка.

     Холмс.  Увы,  мой друг,  я  вижу,  вы  еще не  вполне овладели моим
дедуктивным методом. Вам следовало в первую очередь обратить внимание на
маленькое пятно зеленки в  двух дюймах ниже набалдашника.  Это,  в  свою
очередь,  позволяет судить  о  длине  указательного пальца владельца,  а
отсюда уже легко выводится все остальное.  Вы  помните мою монографию об
указательных пальцах?

     Ватсон. Нет, потому что я ее не читал.

     Холмс.  Настоящий сыщик всегда все помнит. (лезет в карман, достает
оттуда  спички)  Кстати,  вы  случайно не  знаете,  куда  подевалась моя
трубка?

     Ватсон.  Вот она,  Холмс.  (Подает Холмсу мобильный телефон) Холмс.
Благодарю вас  (убирает спички,  берет  мобильный.  Тот  начинает играть
мелодию Гайдна из советского фильма о  Холмсе и  Ватсоне.) Алло?  Доктор
Мортимер? Стоите в пробке на Бейкер-стрит? (выглядывает в окно) Нет, это
надолго. Здесь на повороте перевернулась лошадь. Быстрее дойдете пешком.
Да,  жду.  (Ватсону) Вот она, роковая минута, Ватсон! Вы слышите шаги на
лестнице,  эти шаги приближаются, и вы понимаете, что в нашем доме опять
не работает лифт. (Стук в дверь) Войдите!

     Входит Мортимер.

     Мортимер  (Ватсону,  не  обращая  внимания  на  Холмса)  Очень  рад
познакомиться, сэр. Для меня это большая честь.

     Холмс. Гм...

     Мортимер. Вы меня чрезвычайно интересуете.

     Холмс. Гм!

     Мортимер. Считая вас вторым по величине европейским экспертом...

     Холмс  берет с  полки толстую книгу и  с  громким звуком швыряет ее
плашмя на пол.

     Ватсон (показывая пальцем). Шерлок Холмс вон там.

     Мортимер (поворачиваясь к  Холмсу).  Очень рад познакомиться,  сэр.
Считая вас вторым по величине европейским экспертом...

     Холмс.  Вот как,  сэр!  Разрешите полюбопытствовать,  кто же  имеет
честь быть первым?

     Мортимер.  Господин Бертильон на  полдюйма выше и  на десять фунтов
тяжелее.

     Холмс.  Доктор  Мортимер,  я  думаю,  что  вы  поступите совершенно
правильно,  если  сейчас  же,  не  тратя  попусту времени на  дальнейшие
отступления, а также слова и обороты, каковые не имеют непосредственного
отношения к  делу,  а  следовательно,  как  нетрудно догадаться,  никоим
образом не приближают нас к существу вопроса, и, таким образом, учитывая
вышесказанное...

     Мортимер. Может быть, я перейду сразу к делу?

     Холмс. Именно об этом я вам и говорю!

     Мортимер.  У  меня  в  кармане  лежит  один  старинный  манускрипт,
проливающий свет на проклятие, тяготеющее над родом Баскервилей.

     Ватсон. Так прочтите его нам.

     Мортимер (доставая манускрипт и показывая его Ватсону). Дело в том,
что он зашифрован.

     Ватсон. Действительно.

     Холмс.  Дайте мне,  я попытаюсь расшифровать (сосредоточено смотрит
на  манускрипт,  затем  с  просветленным видом переворачивает его  вверх
ногами). Готово!

     Мортимер. Поразительно, сэр! (берет, торжественно читает):
     "У Хьюго была собака,
     Он ее любил,
     Она съела кусок мяса,
     Он ее убил."

     Холмс. Ну и что же?

     Мортимер. По-вашему, это неинтересно?

     Холмс. Общество защиты животных в доме напротив.

     Мортимер.   Нет,   мистер  Холмс.  Эта  мрачная  баллада  описывает
исторические события!  Некогда владетелем поместья Баскервиль был Хьюго,
человек  жестокий,   необузданный  и   нечестивый.   Единственным  живым
существом,  которое он любил,  была его собака. Но однажды во время пира
эта  собака вбежала в  пиршественный зал и  схватила кусок мяса прямо из
тарелки хозяина.  О свершившемся затем злодеянии вы только что услышали.
Говорят,  что с тех пор неупокоенный дух собаки преследует всех потомков
Хьюго.  А  недавно загадочная смерть постигла и сэра Чарльза Баскервиля,
последнего владельца поместья,  который  был  моим  пациентом и,  кстати
говоря,  свято верил в эту жуткую легенду.  Его нашли в конце аллеи, его
рот был разинут,  а лицо так искажено,  что даже я не сразу мог опознать
труп.  Физических повреждений на нем не оказалось,  но рядом я обнаружил
собачьи следы!

     Холмс. И кто теперь унаследует поместье?

     Мортимер.   Сэр   Чарльз  умер  холостяком,   так   что   ближайшим
родственником  является  сэр  Генри,  сын  старшего  мужа  младшей  тети
двоюродного кузена племянника сестры среднего брата покойного.  Как  раз
сегодня он приезжает в Лондон из Канады.

     Холмс. Приведите его сюда, доктор Мортимер. Мне нужно познакомиться
с ним.

     Мортимер. Хорошо, мистер Холмс (откланивается)

     Холмс. Вы тоже уходите, Ватсон?

     Ватсон. (удивленно) Даже и не думал.

     Холмс. Думать буду я. А вам, как я вижу, очень хочется прогуляться.
Погода как раз подходящая. (Сверкает молния, гремит гром)

     Ватсон. Вообще-то на улице дождь...

     Холмс. Не смею более вас задерживать, мой дорогой друг.

     Ватсон. Но...

     Холмс. И постарайтесь не возвращаться до вечера.

     Сцена 2.  Бейкер-стрит 221б. Клубы дыма, из которых доносятся звуки
скрипки.  Дым  слегка развеивается,  и  становится виден Холмс,  который
сидит в кресле в противогазе с курительной трубкой,  вставленной прямо в
фильтр  маски,  и  слушает грамофон.  Входит  Ватсон  и  сразу  начинает
задыхаться, хватаясь за горло и выпучивая глаза.

     Холмс  (не  снимая противогаза,  но  голос хорошо различим) Что  вы
говорите, друг мой?

     Ватсон неразборчиво сипит, ему очень плохо.

     Холмс. Да, вы, кажется, правы: здесь немного накурено.

     Ватсон сипит, оседает на пол.

     Холмс. Тогда откройте окно.

     Ватсон  из  последних сил  ползет  к  окну.  Грамофон играет  нечто
трагически-кульминационное,  как в  сценах,  изображающих смерть героя в
старых  фильмах.   Ватсону,  уже  теряющему  сознание,  все  же  удается
дотянуться до шпингалета.  Окно резко распахивается,  со свистом в  него
утягивает дым,  а  также  бумаги и  какие-то  мелкие предметы,  как  это
происходит в фильмах-катастрофах при разгерметизации самолета.

     Холмс (снимая противогаз). Я вижу, вы просидели весь день в клубе?

     Ватсон (тяжело переводя дыхание). Холмс, как вы...

     Холмс (самодовольно).  Как я догадался?  Ваше простодушие,  Ватсон,
поистине восхитительно!  Если б  вы знали,  как мне приятно проверять на
вас свои скромные силы!  Джентльмен уходит из дому в мерзкую,  дождливую
погоду.  Вечером  он  возвращается  чистенький,  без  единого  пятнышка.
Цилиндр и ботинки на нем сверкают по-прежнему.  Следовательно, он где-то
просидел весь  день.  Близких друзей у  него нет,  ну,  не  считая меня,
конечно. Где же он был, как не в клубе?

     Ватсон.  Я только хотел сказать, Холмс, как вы ошибаетесь. На самом
деле я застрял в лифте.

     Холмс (растеряно). Упс!

     Стук в дверь.

     Холмс (с облегчением). Это, должно быть, наши клиенты.

     Входит   Мортимер  в   сопровождении  человека  типично   азиатской
внешности. Одна нога азиата босая.

     Мортимер (представляя азиата). Сэр Генри Баскервиль!

     Сэр  Генри  (здесь  и  впоследствии говорит  с  заметным  восточным
акцентом) Мистер Холмс,  вы, говорят, умеете отгадывать разные ребусы, а
я как раз сегодня утром столкнулся с таким, который мне не по силам.

     Холмс.  Присаживайтесь,  сэр Генри.  Если я правильно вас понял, по
приезде в Лондон с вами произошло нечто не совсем обычное?

     Сэр Генри.  Да нет, сегодня утром я получил вот это (выкладывает на
стол газету. Виден крупный заголовок "The Times").

     Холмс (достает лупу,  придирчиво изучает мелкий шрифт в  самом низу
страницы). Судя по шрифту в разделе объявлений, это "Таймс".

     Сэр Генри.  И  на  последней странице в  разделе головоломок ребус,
который я не могу отгадать.

     Холмс (переворачивает страницу,  смотрит).  Здесь зашифровано слово
"собака".

     Сэр Генри. Точно, подходит!

     Холмс  (разочаровано).  Так  неужели ничего  необычного с  вами  не
случилось?

     Сэр Генри.  Ну,  если не считать того, что у меня украли башмак. Но
английский уклад жизни мне еще в новинку. Может быть, здесь так принято?

     Холмс. Вообще-то нет.

     Сэр Генри. Так что же мне делать?

     Холмс. Я полагаю, купить новую обувь.

     Сэр Генри. Я имею в виду - ехать ли мне в Баскервиль-холл.

     Холмс. Вот это мы и должны выяснить.

     Сэр Генри.  Сейчас я отправлюсь прямо к себе в гостиницу. Приходите
ко  мне  позавтракать сегодня  вечером.  К  этому  времени я  что-нибудь
надумаю.

     Холмс. Хорошо, мы придем.

     Сэр Генри и Мортимер выходят.

     Холмс. Одевайтесь, Ватсон, скорее! Нельзя терять ни секунды!

     Ватсон надевает цилиндр и перчатки.  Холмс за это время (ускоренная
съемка) снимает домашний халат,  под  ним  пышный  мундир  с  эполетами.
Снимает мундир,  под ним нищенские лохмотья.  Снимает лохмотья, под ними
женское платье.  Снимает платье, под ним обычный уличный наряд конца XIX
века. Холмс и Ватсон выбегают на улицу.

     Сцена 3.  Улицы Лондона. Впереди идут сэр Генри и Мортимер. Холмс и
Ватсон следуют за  ними  короткими перебежками с  одной стороны улицы на
другую,  прячась за афишными тумбами,  углами и  фонарными столбами.  Их
попытки  маскироваться столь  нарочиты и  гротескны,  что  не  могут  не
привлечь всеобщего внимания.

     Ватсон (шепотом). Холмс, что мы делаем?

     Холмс. Надо выяснить, не следит ли кто-нибудь за сэром Генри.

     Ватсон. (шепотом) Следят!

     Холмс (озираясь, шепотом). Кто?

     Ватсон. (шепотом) Мы.

     Холмс. Тьфу ты! (Замечает впереди кэб, из окна которого свешивается
длинная,  как у Карабаса-Барабаса,  борода) Ага!  Вот его-то нам и надо!
(Бежит за  кэбом и  наступает на  бороду.  Кэб резко дергается с  места.
Холмс  опрокидывается  назад,  сбивая  с  ног  Ватсона.)  Вот  черт!  Вы
разглядели лицо этого человека в кэбе?

     Ватсон. Лицо нет, а бороду разглядел.

     Холмс (сидя на мостовой, поднимает с нее оторвавшийся клок бороды).
Значит, она, по всей вероятности, фальшивая.

     Ватсон (смотрит бороду на просвет). Да, на ней нет водяных знаков.

     Сцена 4.  Гостиница "Нортумберлэнд".  Холмс и Ватсон поднимаются по
лестнице и  слышат гневные крики сэра  Генри (все так  же  с  акцентом),
сопровождающиеся звуками ударов, чего-то падающего и бьющегося: "Я этого
так не оставлю!  Если сейчас же не найдут мой башмак, я устрою скандал!"
По  лестнице  вниз  летят  и  скатываются различные предметы гостиничной
утвари;  Холмс и Ватсон еле успевают от них уворачиваться.  Последним им
под  ноги  скатывается коридорный.  Ватсон,  вежливо  приподняв цилиндр,
перешагивает через него.

     Коридорный  (лежа)  Сэр   Генри  Баскервиль  ожидает  вас  наверху,
джентльмены.

     Холмс и  Ватсон поднимаются выше и  видят беснующегося сэра Генри в
одном башмаке.

     Холмс. Все еще разыскиваете свой башмак?

     Сэр Генри.  Я  последовал вашему совету и купил новые,  но и с ними
произошло то же самое!

     Холмс.  Похоже,  Лондон  становится для  вас  небезопасен.  Вы  уже
составили завещание?

     Сэр Генри. Нет, мистер Холмс.

     Холмс. Поторопитесь, дорога каждая минута.

     Сэр Генри. Поеду-ка я поскорее в Баскервиль-холл.

     Холмс. Доктор Ватсон хочет поехать с вами.

     Ватсон. Я?!

     Холмс. Вы ведь любите проводить осень на сырых и холодных болотах?

     Ватсон. Вообще-то я терпеть этого не могу.

     Холмс. Не смею вас задерживать, мой дорогой друг. Пишите письма.

     Сцена 5.  Торфяные болота. Туман. Ватсон и сэр Генри с чемоданами в
руках ищут дорогу.

     Сэр Генри. Где же Баскервиль-холл?

     Ватсон. Кажется, впереди есть указатель.

     Подходят к  указателю.  4  деревянные стрелки  показывают в  разные
стороны. На всех стрелках написано "Гримпенская трясина".

     Ватсон. Упс.

     Из  тумана  выбегает трусцой Селден в  легкоатлетической форме.  На
футболке у  него  изображения блатных татуировок,  в  том  числе надпись
"Won't forget my own mother". На ноге ядро на цепи, которое, впрочем, не
мешает ему бежать.

     Ватсон (любезно).  Добрый день, сэр. Вы не подскажете, как пройти в
Баскервиль-холл?

     Селден (столь же  любезно,  продолжая бег  на  месте) Очень просто,
сэр.  Третий поворот налево от второго поворота направо после того,  как
пройдете ровно  947  ярдов  прямо  на  север  и  затем три  раза  вокруг
каменного столба против часовой стрелки.

     Ватсон. Благодарю, сэр.

     Из тумана доносится вой сирены, видны отсветы синей мигалки.

     Селден. Извините, мне нужно бежать! (бежит дальше)

     Ватсон. Ээ... минуточку, сэр! А где здесь север?

     Селден (из тумана) Справа от запада, сэр!

     Сцена 6.  Баскервиль-холл.  Входят Ватсон и сэр Генри. Их встречает
Берримор. Он - вылитый Селден, только одет, как дворецкий.

     Ватсон. Кажется, я вас где-то видел.

     Берримор. Полагаю, что нет, сэр.

     Ватсон. А это случайно не вы бегали по болотам?

     Берримор. Ах вот в чем дело, сэр. Полагаю, это был мой брат Селден.
Он всегда бегает по утрам с каторги.

     Ватсон (понимающе) Ага.  Постойте,  а  почему он  Селден,  если  вы
Берримор?

     Берримор. Он взял фамилию жены, сэр.

     Ватсон. Своей?

     Берримор. Моей.

     Ватсон.  Ага. А это случайно не вы тайно следили в Лондоне за сэром
Генри?

     Берримор. Полагаю, что нет, сэр.

     Ватсон (достает из  кармана клок бороды,  прикладывает его  снизу к
бороде  Берримора.   Видно,   что  бороды  не  совпадают.   Сэру  Генри,
вопросительно) М?

     Сэр Генри (отрицательно, качая головой) М-м.

     Ватсон  (соглашаясь,  утвердительно) М-м.  (убирает клок  бороды  в
карман)

     Сэр Генри (Берримору) Что у нас сегодня на обед?

     Берримор. Овсянка, сэр.

     Сэр Генри. А на ужин?

     Берримор. Овсянка, сэр.

     Сэр Генри. Про завтрак, наверно, можно не спрашивать.

     Берримор. В Баскервиль-холле уже двести лет едят одну овсянку, сэр.

     Сэр Генри. Упс!

     Сцена   7.   Торфяные  болота.   Ватсон,   в   парадном  костюме  с
галстуком-бабочкой и с дерюжным мешком за плечами,  поднимается на холм.
Останавливается,  достает  из  мешка  раскладной стол,  раскладной стул,
водружает на стол печатную машинку. Садится, начинает печатать.

     Ватсон (вслух). "Дорогой Холмс! Во первых строках моего письма..."

     Вбегает Стэплтон с сачком.

     Стэплтон.  О,  какая бабочка!  Прошу простить мою смелость,  доктор
Ватсон, но я Стэплтон, и меня весьма интересуют бабочки. А ваш экземпляр
(смотрит  на  галстук  Ватсона,  почти  утыкаясь в  него  носом)  просто
великолепен.  Гипсовый слепок вашей  бабочки мог  бы  служить украшением
любого музея до тех пор, пока не удастся получить оригинал.

     Ватсон (пытаясь отстраниться) Благодарю.

     Стэплтон (переводя дух,  вытирает лицо сачком). С самого утра бегаю
по холмам. Устал, как собака.

     Ватсон. Хорошо еще, что сегодня выдалась ясная погода.

     Стэплтон.  Да,  а  вчера  был  просто  собачий холод.  Пишете отчет
мистеру Холмсу?

     Ватсон. Как вы догадались?

     Стэплтон.  Слухи  о  знаменитом сыщике  проникли  и  в  наши  края.
Надеюсь,  он прольет свет на то,  что скрывается во тьме для всех нас. У
него собачий нюх на такие дела.

     Ватсон. Увы, сейчас он не может уехать из Лондона.

     Стэплтон.  Какая жалость!  Уж он-то не стал бы вешать всех собак на
невиновного.

     Издали доносится вой сирены.

     Ватсон. Что это? Я уже слышал эти звуки.

     Стэплтон.  Фермеры говорят,  что так воет собака Баскервилей, когда
ищет свою жертву.

     Ватсон. Но вы же в это не верите?

     Стэплтон. Разумеется, это все чушь собачья.

     Ватсон. Как же вы, образованный человек, объясняете этот вой?

     Стэплтон. Да пес его знает. Ладно, пойду еще погуляю по Гримпенской
трясине. (убегает, размахивая сачком)

     Ватсон  продолжает печатать  отчет.  Сзади  подходит Холмс.  Ватсон
заканчивает печатать страницу,  выдергивает ее  из  машинки,  не  глядя,
протягивает назад. Холмс берет листок, читает.

     Холмс. В предпоследней строке опечатка.

     Ватсон.  Спасибо.  (Так же  не глядя,  берет бумагу,  исправляет от
руки, отдает бумагу обратно)

     Холмс. Теперь все правильно.

     Ватсон.  Вот и  славно.  (Встает,  убирает в мешок машинку,  стол и
стул.  Поворачивается,  чтобы уйти,  и  натыкается на читающего Холмса.)
(изумленно) Холмс! Вы здесь!

     Холмс.   Раз   уж   вам   удалось   меня   обнаружить,   идемте   в
Баскервиль-холл.

     Сцена  8.  Баскервиль-холл.  Холмс,  Ватсон и  сэр  Генри  сидят за
столом.

     Холмс.  Дело на редкость трудное и запутанное, но в самом ближайшем
будущем многое выяснится.  Кстати, сэр Генри, ночью вы пойдете на обед к
Стэплтону. Вас ждет там совершенно особое блюдо.

     Сэр Генри. Не овсянка?

     Холмс. Нет.

     Сэр Генри. Наконец-то!

     Холмс. А это, вероятно, фамильные портреты?

     Сэр Генри. Да, все до одного.

     Холмс и  Ватсон подходят к  портретам.  На  них  всех  одно  лицо -
Стэплтона,  в  точности такое  же,  как  в  предыдущей сцене.  Только  у
крайнего портрета слева имеются усы и борода.  Усы и борода "настоящие",
наклеенные на портрет.

     Холмс (указывая на левый портрет). А это кто?

     Сэр Генри.  Это и есть виновник всех бед - злодей Хьюго, положивший
начало легенде о собаке Баскервилей.

     Холмс (Ватсону). Он никого вам не напоминает?

     Ватсон. У него столько же глаз, ушей и носов, сколько у сэра Генри.

     Холмс.  Да, пожалуй. Но подождите минутку! (отклеивает усы и бороду
с  портрета)  Подержите  (налепляет это  все  на  лицо  Ватсону.  Теперь
отчетливо видно, что Хьюго - тоже вылитый Стэплтон.)

     Ватсон (давясь наклеенными усами). Силы небесные!

     Холмс.  Он тоже Баскервиль,  это очевидно.  Ну,  силки расставлены,
скоро коварная рыба угодит в нашу мышеловку!

     Сцена  9.  Торфяные болота вблизи дома  Стэплтона.  Ночь.  Холмс  и
Ватсон сидят в засаде. Подходит инспектор Лестрейд.

     Холмс. Вы с оружием, Лестрейд?

     Лестрейд.  Раз на мне брюки,  значит, и задний карман у них есть, а
раз есть задний карман, значит, он не пустует.

     Ватсон (заинтересованно) А сидеть не мешает?

     Лестрейд. Не полицейское это дело - сидеть!

     Холмс. Тсс! Прячьтесь!

     Все  трое  пригибаются,   застывая  в  нелепых  позах.   На  дороге
показывается сэр Генри.  Он идет,  озираясь по сторонам,  в руках у него
нож и  вилка.  После того,  как он проходит мимо,  за ним следом,  также
озираясь,  прокрадывается Берримор.  За  ним  таким же  образом движется
Мортимер. Над дорогой тем временем начинает клубиться туман. Внезапно из
тумана доносится вой сирены,  видны синие вспышки. Все трое крадущихся в
шоке замирают на месте. Затем сэр Генри решительно замахивается вилкой.

     Холмс (вскакивая с револьвером в руке). Руки вверх! Все арестованы!

     Все, включая Лестрейда и Ватсона, быстро поднимают руки.

     Холмс (Лестрейду и  Ватсону).  Вы  и  вы можете опустить.  (громко)
Выходите,  Стэплтон!  Вашему другу больше ничего не грозит! Или я должен
сказать - сэр Генри?

     Из  тумана  выходит крохотная лохматая собачонка самого безобидного
вида с  привязанной к  спине синей мигалкой.  За  ней выхолит Стэплтон и
берет ее на руки.

     Холмс  (усаживается в  невесть откуда  взявшееся кресло и  начинает
рассказывать).  Как только Мортимер подал мне перевернутый манускрипт, я
сразу же  заподозрил,  что он пытается перевернуть всю историю с  ног на
голову.  В  самом деле,  ведь о злодействе сэра Хьюго мы знаем только со
слов Мортимера - но какие у нас основания им доверять?

     Ватсон.  Но ведь преступление Хьюго описано в  манускрипте,  а  это
исторический документ.

     Холмс. Роковое заблуждение, Ватсон! Вспомните, что именно сказано в
манускрипте! "Она съела кусок мяса - он ее убил!" Где здесь сказано, что
он -  это Хьюго Баскервиль? По всем правилам грамматики "он" - это кусок
мяса!

     Ватсон.   Действительно,  без  первых  двух  строк  это  становится
очевидным!

     Холмс.  Умение проникать взором за  маскировку -  основное качество
сыщика.  Поняв,  что нас пытаются одурачить,  я  нашел подлинную историю
сэра  Хьюго  (достает древний фолиант,  густо  покрытый пылью и  лохмами
паутины).

     Мортимер (злобно) Все  архивы были уничтожены!  Где вам удалось это
найти?

     Холмс. Во всемирной паутине (стряхивает рукавом паутину с обложки).
Здесь сказано,  что на  самом деле сэр Хьюго был благородным человеком и
оделил в  своем  завещании тех,  кто  ему  служил.  Увы,  они  оказались
недостойны его великодушия и решили отравить своего благодетеля. Кто мог
справиться с  этой  задачей лучше,  нежели  дворецкий,  предок нынешнего
Берримора?   А  кто  должен  был  обследовать  тело  и  признать  смерть
естественной,  если не семейный врач,  предок Мортимера?  Он же, видимо,
выбрал и  один  из  самых  труднообнаружимых ядов  -  экстракт бородавок
стаффордширской неполножаберной лягушки.  Это очень редкий вид,  который
водится только здесь, в болотах Среднего Девоншира.

     Ватсон. А почему тогда лягушка - стаффордширская?

     Холмс.  Это как раз одна из загадок этого малоизученного вида. Ядом
был  пропитан бифштекс,  поданный сэру  Хьюго.  Но  замысел  злодеев был
сорван героической собакой, которая, учуяв яд, схватила бифштекс и ценой
собственной жизни спасла своего хозяина.

     Лестрейд. Но почему преступники не повторили свою попытку позже?

     Холмс.  Во-первых,  собака  погибла,  но  успела оставить щенка.  А
во-вторых, с тех самых пор сэр Хьюго совершенно отказался от мяса и стал
есть  одну овсянку,  завещав то  же  своим потомкам.  А,  как  вам,  без
сомнения,   известно,   яд   стаффордширской   неполножаберной   лягушки
совершенно нерастворим в овсянке. Негодяи были в ярости и поклялись, что
если не  они,  то  их  потомки доведут преступный замысел до конца.  Для
этого им нужно было очернить память как сэра Хьюго, подорвав его заветы,
так  и  собаки,  лишив род Баскервилей самого верного защитника.  И  они
почти преуспели.  Сэр Чарльз уже панически боялся собак.  Но существовал
еще  один пес -  последний потомок той самой собаки,  и  существовал еще
один Баскервиль. Мортимер и Берримор задумали решить разом обе проблемы,
наняв фальшивого сэра Генри,  чтобы расправиться с собакой - и тогда уже
ничто не помешало бы им добраться и до ее хозяина. Но я сразу понял, что
тот,  кого нам представили как сэра Генри, на самом деле не из Канады, а
из Кореи!

     Ватсон (изумленно). Но Холмс, как вы догадались?!

     Холмс. По тому, как он произносил определенный артикль the.

     Ватсон. Но он не произносил определенный артикль the!

     Холмс.  Вот  именно.  На  самом деле это  корейский наемный убийца,
съевший собаку на  темных делах.  Причем -  не  одну.  Настоящий же  сэр
Генри,  зная о  грозящей опасности,  жил неподалеку инкогнито под именем
Стэплтона и прятал собаку от врагов в Гримпенской трясине...

     Ватсон. Но откуда этот жуткий вой?

     Стэплтон (показывая на  мигалку).  Я  использовал это  изобретение,
надеясь отпугнуть злодеев от моего Снуффи. С каторжником это сработало.

     Лестрейд. Но отчего умер сэр Чарльз?

     Стэплтон.  Увы,  здесь есть моя  вина.  Я  пытался избавить его  от
собакофобии и показал ему Снуффи...

     Ватсон. И он умер от страха?

     Стэплтон. Нет, от смеха.

     Лестрейд. Что ж, дело закрыто (надевает наручники на арестованных).

     Ватсон.  Но  осталась еще  одна  загадка.  Кто  воровал  башмаки  у
фальшивого сэра Генри в Лондоне?

     Холмс. Ну разумеется, лондонский одноногий вор-рецидивист.

     Ватсон. Гениально, Холмс!

(С) Юрий Нестеренко, 2008
http://yun.complife.info


Если вам понравилось прочитанное, пожалуйста, поддержите автора любой суммой:

или BMC (разовые пожертвования или постоянное спонсорство)
или Patreon (подписка)
или Zelle (из США) для georgeyright@gmail.com
или Wise (не из США) для: 
    Номер счета 7010141420 
    Код банка(Routing Number) 031100649 
    Банк Discover Bank 
    Имя George Right
или криптовалюты:
BTC 14ozyVuh2myB1Nxqz2wVQ2vfXtgd8mP7ov
ETH 0x311b5964C36098CCe66885cb373A727D2B7Bd840