Юрий Нестеренко
Стендовая стрельба
Я долго думал, прежде чем решил опубликовать этот цикл эпиг-
рамм. Дело в том, что почти все они адресованы конкретным людям,
не известным широкой публике, а именно студентам МИФИ, в 1993-94
г. вывешивавшим свои стихи (реже - прозу) на стенд второго этажа
главного корпуса упомянутого института. Причем большинсто эпиг-
рамм написано на конкретные произведения, которые мне было лень
сохранять для потомства (тем паче что бОльшая их часть была от-
кровенной графоманией). Так что, вроде бы, для широкой обществен-
ности "Стендовая стрельба" малоинтересна и малопонятна. Тем не
менее полагаю, что это все же не так. Читаем же мы пушкинские
эпиграммы на Булгарина, а кто из нас знаком хоть с одним произве-
дением последнего?
Несколько слов, чтобы охарактеризовать дух стенда. Как уже
упоминалось, каждый вывешивал туда, что хотел, и уровень этих
произведений был очень разный. Все писали под псевдонимами (не-
редко один человек - под несколькими), обращались друг к другу
обычно на "вы" (что не мешало устраивать стендовые войны, т.е.
дуэли в стихах, которые, впрочем, еще не означали неприязни в
реальной жизни, во что порой трудно поверить). О тематике твор-
чества большинства можно получить представление по гиперэпиграм-
ме "Стендовая стрельба", давшей название циклу. Я выступал под
именем графа Этсенберга, специализируясь на эпиграммах и паро-
диях (хотя помещал и обычные стихи, сюда не вошедшие). Иногда
затрагивались темы из внешнего мира, в частности, политика, чему
способствовали деятели красно-коричневого плана, вешавшие на
стенд свои листовки.
Обычно я вел одновременно несколько "стендовых войн", поэто-
му стихи разных "кампаний" перемежались. В этой публикации я от-
сортировал их, выстроив каждую "войну" в отдельную линию, но в
целом стараясь сохранить хронологию. Возможно, приводить только
свои произведения без ответов оппонентов не вполне корректно, но,
во-первых, последние чаще всего уступали по уровню, а во-вторых,
широкой общественности стендовые псевдонимы авторов все равно ни-
чего не говорят, так что у них нет оснований обижаться. Я привожу
лишь краткое описание произведений, послуживших поводом для отве-
та.
Если вас не интересуют длинные баталии, переходите сразу к
концу, где собраны короткие эпиграммы на безымянных авторов, не
требующие дополнительных комментариев. Из публикации исключены
некоторые стихи, либо опубликованные в виде самостоятельных
произведений, либо просто не показавшиеся мне особо остроумными.
Не сохранились практически все пародии, т.к. они не имели смысла
без оригинала, а также короткие стихотворные ремарки на полях чу-
жих стихов. Итак...
(мое первое появление на стенде)
Параходу,
любителю пива, восхищавшемуся весной
Ваш пафос, mon ami, меня смешит,
Ваш оптимизм достоин печенега!
Весна есть, извините, time of shit,
Которое выходит из-под снега.
(В ответ Параход предложил подарить мне танк, "чтоб наезжать
удобней было", а впоследствии - еще и каток. Следующих стих был
уже обращением к широкой стендовой общественности.)
Привет мой вам, достойные сеньоры!
Привет и недостойным. Что с того,
Что таковых на свете большинство?
Они дают предмет для разговора,
Но, впрочем, в сем посланье никого
Я, право, не хочу обидеть лично -
Браниться с ними, да еще публично,
Труда не стоит, только и всего.
Cher Параход! За ваше предложенье
Merci. Давайте танк. Он нужен мне.
Живя на сей планете, в сей стране,
Полезно быть готовым для сраженья.
Бытует мненье: "Истина в вине".
Для вас, mon cher, она, похоже, в пиве.
Трудитесь же и впредь на этой ниве;
Зачем стихи вам? Ясно не вполне.
Да, кстати, господа, еще два слова:
Не думал, право, я, что титул "граф"
Так вам понравится. Я был неправ,
И вот его встречаю снова, снова...
Сеньоры, у меня приоритет!
Хотя б к себе имейте уваженье!
В поэзии нужно воображенье!
Других уж, видно, псевдонимов нет?
Стендовая стрельба (подражание Бродскому)
(без сносок с комментариями тут не обойтись...)
Свищет ветер, мы скучаем, недостреленные волки
В предвкушении добычи не смущаются грехами.
Пусть уже не отличаем мы бинокля от двустволки,
Не забыт еще обычай изъяснения стихами.
Входит некто Алексеев (основанье экспоненты),(1)
У него творений масса, он легко владеет слогом,
И, все новое отсеяв, исключив эксперименты,
Гонит сивого Пегаса по разъезженным дорогам.
Входят Литеры и Руны(2): то - эльфийские пророки!
Говорят о чудных странах и таинственном Мордоре,
Безнадежно ноют струны, растворяются упреки
В письменах довольно странных, привезенных из-за моря.
Входит Солнышко с плакатом и портретом Президента,(3)
Пишет пламенные строки и уходит с небосклона.
Не смирясь с ее закатом, входит N в просторы стенда,
Игнорируя пороки неизменно-благосклонно.
Входят графы и бароны в эполетах и шевронах,
Подхорунжие в погонах и поручики без оных,
Кто-то лезет в Цицероны, кто-то грезит о коронах...
Пыль ковром лежит на тронах. Виснет флаг на бастионах.
Входит с танком на аркане Параход под парусами,
Движет им не пар, но пара, что из имени понятно.
Он грозил еще катками, но теперь мы видим сами:
Не хватило, видно, дара, пусть берет слова обратно.
Входит Dizzy с дисководом и куском клавиатуры;
Уцелели Control с Del'ом, ну и листинг эпиграммы.
Се - предвестник новой моды, программистской субкультуры,
Мы займем машины делом: им стихи, а нам - программы.
Входит Angel Глум Suavik, с ним рулон, похожий на кол -
То ли новое творенье, то ли просто план детали.
Даже дальний град Рейкьявик от стихов его бы плакал:
Муха села на варенье, но и там ее достали.
Входят толпы графоманов, то смешливы, то суровы,
Волокут свои портреты и плетут венки из лавра.
Жертвы подлого обмана или просто нездоровы?
Легче, кажется, поэта получить из динозавра.
Входят Рины-Вероники, дружно лезут в верхний ярус,
И несут портреты принца с золотыми волосами.
Обращают к морю лики: не мелькнет ли алый парус?
Но кругом все те же лица с густо-алыми носами.
Входят раком (извините) сексуальные маньяки,
Истекая, точно клизма, от давления томленья.
С губ слюны сочатся нити, лижут ноги, как собаки,
В пароксизме романтизма у объекта вожделенья.
Входит некто ФНСный(4), совершенно анонимный,
Абсолютно неизвестный, даже и под псевдонимом,
Вносит замысел бесчестный и проект конспиративный
И занудливо и пресно бредит красным Третьим Римом.
Входит Группа комерсантов, с нею - доллары и марки,
Ею вовсе не замечен стенд, где нет финала спорам,
Но встречает экскурсантов, как и прежде, Лысый в парке,
С головы до ног отмечен голубиным приговором.
Входит Коммунист с дубиной, с ним и в нем - поллитра водки,
Он в тоске по Красной Пресне, и бренчат в кармане пули,
У него глаза кретина, он из всей осипшей глотки
Тянет тягостную песню об уставшем карауле.
Входит Армия с Народом, вносят пушки и каменья,
Рушат новые святыни ради прежних суеверий...(5)
Где-то там, за поворотом, перманентное затменье,
Только ветер из пустыни гонит к югу прах империй.
-------------------------------------------------
(1) он подписывался Алексеев (е)
(2) речь о толкинистах, подписывавшихся рунами
(3) девушка, написавшая несколько политических стихов в поддержку
демократов; к ней и ее стихам, несмотря на явные огрехи в них,
выражал симпатию N.
(4) ФНС - "фронт национального спасения", националистическая
организация. Четверостишия, идущие следом за этим, уже не имеют
прямого отношения к стенду.
(5) написано это было весной 1993, а в октябре чуть не стало
реальностью
(Война со Следопутом)
Следопуту,
обинившему меня в мании величия
Как ни прискорбно, mon ami, но мании величия
Клинические признаки присутствуют у вас:
Меж рифмою и прозою не делая различия,
Размер не соблюдая - ну хотя бы для приличия,
Решили вы, что можете взобраться на Парнас.
Потея и кряхтя при непосильном восхождении,
Вы к плачу муз испуганных останетесь глухи.
Вы в том же пребываете порочном убеждении,
О, как же нам развеять это ваше заблуждение?
Следы вы путать можете, но не писать стихи!
Следопуту Непонятливому
Увы, monsieur, ваш бедный ум понять мой стих не может,
А ведь куда труднее написать - хотя б не хуже,
Но вас досада мучает, но вас обида гложет -
Я понимаю, что сидеть вам неприятно в луже.
Вы жаждете отмщения в критический момент,
Но возразить-то нечего, стишонки ваши - брак,
И вот вы в ход пускаете последний аргумент,
Испытанный, проверенный, нехитрый - "Сам дурак!"
И что же в результате? Даже это вышло скверно:
Неумно, некрасиво, ну а главное - неверно.
На стих Следопута, в котором он невнятно рассказывал
о своем полете к какой-то недостижимой звезде
Рано-рано поутру,
Как зайдет Альдебаран,
Я на черную дыру
Увожу свой караван.
Но прибыв позавчера,
Был я страшно удивлен:
Где же черная дыра?
Это ж явный Процион!
Знать, пространства кривизна
Подвела меня опять...
Да, с большого бодуна
Трудно в космосе летать!
Последнее послание Следопуту Неисправимому
Я все вам высказал. Не стану
Я время далее терять,
Чтоб бесконечно повторять
Одно и то же: графоману
Не следует в поэты лезть!
Его "стихи" - орудье пытки.
Но мне успели надоесть
Мои бесплодные попытки
Вас образумить. Ваш недуг
Увы, запущен безнадежно,
И исцелить вас невозможно -
Прощайте же, мой бедный друг!
Следопуту,
по поводу его инсинуаций на тему "Стендовой стрельбы"
Хоть я зарекся вам писать (поскольку, как известно,
Есть категория людей, с которой бесполезно
Вступать в дискуссии), но врать зачем же, друг любезный?
Коль новых нет у вас идей, сознайтесь в этом честно.
Monsieur! Я пива в рот не брал (не то что вы, конечно),
И пьян ни разу не бывал (вы тоже знайте меру),
И в жизни ничего не крал - вот разве только веру,
И ту - не крал, а убивал, хоть не всегда успешно.
Но - хватит. Новые грехи творя неутомимо,
Ответ не ждите. Блеск герба вы грязью не затмили.
Но, если вас мои стихи на пасквиль вдохновили,
То это значит - шла стрельба по цели, а не мимо.
Гимли,
приверженцу старой русской орфографии и православно-
патриотической идеи, на его выпад против меня и Dizzy
в виде "Эпилога к Стендовой стрельбе"
Входит некто православный...
И.Бродский
Входит Гимли, непреклонный, точно труп на экспертизе,
И с энергией кипучей льет на всех потоки слизи.
Важный и бесцеремонный, словно голубь на карнизе,
Всех в одну мешает кучу - КГБ, меня и Dizzy.
Аналогия тут ложна - все же, сударь, знайте меру,
И объединяйте реже вы наветы и советы.
Подражать другим - несложно? Вы не справились, к примеру,
В "Эпилоге" вашем где же внутренние рифмы? Нету.
Нынче модно верить в бога и в любви к России клясться,
Хоть немало стран и краше, и умнее (не взыщите).
Слов на "ять" довольно много, можно долго забавляться...
Ну а Бродский, сударь, в вашей не нуждается защите.
К вопросу о садизме
Не то чтобы я голого насилья не люблю,
Но все-таки я головы поэтам не рублю.
И так из многих тысяч одного лишь ждет успех...
Но графомана высечь я всегда готов при всех!
Head Hunter'у,
по поводу его опасений стать следующей жертвой
Охотник за головами,
Да вам ли дрожать от страха?
Ведь монстры и твари с вами,
И змеи из черных нор.
Повсюду клыки и жала
Созданий мрака и праха...
Винтовки моей тут мало,
А танка нет до сих пор!
Suavik'у,
потомку казаков, мечтающему получить шашку,
в ответ на пространное послание с рисунками,
в том числе - рисунком унитаза
Потомок славных атоманов,
Казак лихой, орел степной!
Вы быть достойны старшиной
В великом войске графоманов,
Что на Парнас идет войной.
Ваш новый стих огромен просто,
Нам остается только ждать,
Когда вы сядете писать
Поэму песен в девяносто
(Иль даже в девяносто пять).
Ее пишите непременно,
И весь ваш творческий экстаз
Поглотит гордо унитаз,
Что нарисован столь отменно
(Шедевр, вполне достойный вас).
Пусть с орфографией проблемы
У вас, но это не беда:
Вы не терялись никогда!
(Вы даже мне, как будто, темы
Подсказывали без труда.)
Известен мне ваш нрав прелестный,
Меня вам хочется позлить;
Когда б я начал вас хвалить,
То - вывод сделаем уместный -
Себя бы стали вы хулить.
Пока что ваши комплименты
Расточены другим, увы!
И, кстати, зря напали вы
На основанье экспоненты:
Сей автор не без головы!
Ту, сколько ни дифференцируй,
Не будет толку все равно,
И этого вам мудрено
Достать и лирой, и рапирой,
И шашкой - хоть ее давно
Вы, думаю, не брали в руки.
"Клинок булатный" - все слова!
Натура ваша такова.
Да, я готов - не ради скуки -
Отстаивать свои права,
И преуспел не только в этом,
Хоть не размахивал мечом...
Вы стали ловким трепачом,
Но вряд ли станете поэтом,
Ну разве просто - рифмачом.
Suavik'у, Анониму и Co., единому в 4х лицах
Весной и осенью у шизофреников обостряется
активность.
М.Задорнов, со ссылкой на Мед. энциклопедию.
Мрачный и суровый параноик
Весь в плену навязчивой идеи.
Из таких в года великих строек
Выходили страшные злодеи.
То ли дело - славный шизофреник
С раздвоеньем личности! Известно:
Сам он у себя одолжит денег,
Сам себе их не вернет бесчестно,
Сам себе стихи он посвящает,
Сам с собою тешится игрою...
Сам себя он просто восхищает!
Хоть и спорит сам с собой порою.
Hу а после - снова в упоенье
Hовые строчит стихотворенья...
Hо пред нами уж не раздвоенье -
Здесь произошло расчетверенье!
Слышал я, что и с большой попойки
Мир вокруг не больше чем двоится...
Hу, а вы - какую степень двойки
Изберете, чтоб остановиться?
Suavik'у,
по поводу его самовосхвалений
Su-Ave, Suavikus!
Суавься, суавься из рода в род...
Полночь. Развалины. Крики совиные.
Над горизонтом восходит луна...
Вновь разливается песнь суавьиная,
Как и всегда, самохвальства полна.
Dizzy и Веронике,
непревзойденным любителям защиты информации (1)
Секретно(зачеркнуто)
Совершенно секретно
Над Берлином и Москвой -
дни весенние,
Свищут пули у виска,
как мгновения.
Юстас Алексу строчит
донесение,
У него, видать, наплыв
вдохновения.
Скачут ручки по листам,
словно конница,
Ну а зрители от хохота
корчатся:
Ведь давно б уже могли
познакомиться!
Да боятся, что романтика
кончится.
Тесен мир и тесен стенд,
к сожалению,
Несекретный стих на стих
налагается...
Стенд - почтовое для вас
отделение?
Так ведь почте-то платить
полагается!
------------------------------------------------
(1) Обычно все стихи вывешивались на стенде для
всеобщего доступа, но некоторые прикалывали
приватные послания, свернутые в виде надписанного
конверта - что занимало дефицитное свободное
пространство без пользы для остальных.
Размышление о существах женского пола,
адресованное их защитникам, а также авторам
бесчисленных стенаний о несчастной любви
(корректности ради надо отметить, что речь,
конечно, идет не обо всех женщинах, так же
как и "мы" ниже относится не ко всем мужчинам -
ко мне, например, однозначно не относится; в
обоих случаях речь о сексуально озабоченных -
впрочем, в те годы я заметно переоценивал их
количество.)
Проклятье человеческого рода!
Бациллы глупости, исчадья тьмы,
Они губили лучшие умы,
Hе в добрый час их создала природа!
Известна нам их подлая порода,
Hо в большинстве своем доселе мы
Стремимся сами лезть во мрак тюрьмы,
Как будто нам не дорога свобода.
Вам, видимо, она не дорога -
Свобода - это участь для достойных...
Что ж, наяву и в грезах непристойных
Целуйте ноги вашего врага,
А я, сеньоры, самкам не слуга!
Они повинны в бедствиях и войнах,
Hичтожны цели их, но ям помойных
Грязней их средства. Старая карга,
Стоящая уже перед могилой,
Когда бы рассказала, не тая,
О юности - история сия
О жертвах ее похоти постылой
Была б гнусней истории с Далилой!
Конечно, может быть - согласен я,
_Красивой_ ядовитая змея,
Hо все ж ее не назову я _милой_.
(После этого, конечно, появлялись возражения. Вот ответы на наиболее
осмысленные из них.)
Botsman'у,
на его рассуждения, что женоненавистники тоже происходят от женщин
Вышеназванный способ происхождения
Многих бед человечества был причиной -
Ведь насилие женщины над мужчиной
Начинается с факта его рождения.
Алексееву (е),
утверждавшему, что герои вроде меня вымирают
За много лет до нынешнего века
В огромной стае древних обезьян
Престранный обнаружился изъян:
Один из членов стаи в человека
Стал превращаться, чем привлек вниманье
Сородичей, и можно без труда
Понять, как это встретило тогда
Мохнато-низколобое собранье:
Одни его встречали грубой бранью,
Другие же жалели: "Шерсть редка,
И голова так страшно велика...
Hет, брат, ты обречен на вымиранье!"
Алексееву (е),
утверждавшему, что мои идеи умрут со мной,
ибо я не умею почковаться
Знаток физиологии людей!
Я верен принципам, но все ж учтем
Тот факт, что размножение _идей_
Не происходит половым путем.
(Война с Оливией.
В первом своем послании, начинавшемся словами
"Граф д'Этсенберг, блестящий шевалье" она объявила меня
мечтателем и интересовалась, откуда взялся графский титул.)
Не об Оливах, не об Olivetti,
а о совсем-совсем ином предмете
"Граф д'Этсенберг, блестящий шевалье",
Поужинал салатом "оливье",
Зажег в покоях замка верхний свет
И сел писать Оливии ответ.
Оливия, la bone demoiselle,
Склоняется над клетчатой бумагой,
Во взгляде - муки творчества. Ужель
Задумалась над одой или сагой?
О нет: она исполнена отвагой,
Ее перо нащупывает цель
(Пером владеть достойнее, чем шпагой,
Хоть с тем и с этим можно сесть на мель).
Зачем ее перо блестит, как меч?
Психолог скажет нам: "Чего дивиться?
Ведь женщина готова удавиться,
Чтобы к себе внимание привлечь."
Повеситься - идея неплоха,
Но героиня нашего стиха
Вниманье привлекает по-иному...
Пред нею стенд со множеством имен.
Ее не привлекают эльфы, гномы,
И Параход вниманьем обойден,
И Темный Лорд, великий Саурон
(Оливии не нужен Черный Трон).
Но вот ее настигло вдохновенье,
Момент - и строчки полились рекой.
Кому ж сие пространное творенье?
Граф Этсенберг смутил ее покой.
"Конечно, граф - не принц... Но что с того?
Ведь тоже, как-никак, из благородий...
Богат, должно быть... Надо у него
Спросить насчет наследственных угодий!
Да он ведь горд... Пожалуй, не ответит...
На гордости сыграем - ничего!
Вот усомнюсь в достоинствах его,
Тогда уж точно он меня заметит!"
И вот Оливия в своих стихах
(Где мало, жаль, профессионализма)
Меня винит уже во всех грехах -
От романтизма до сомнабулизма.
Сударыня! Я вовсе не мечтатель,
Не грежу герцогинями во сне,
И знает каждый давний мой читатель,
Какие гимны я пою весне.
Нет, я не раб возвышенных идей
И ни пред кем не преклоню колени.
В Империи перевелись олени,
И я теперь охочусь на людей.
Вы дичью быть желаете, похоже?
Ну что ж - я важенок стреляю тоже.
* * *
А род мой древен. Предок мой проник
На эту историческую сцену
Как раз при окончанье плейстоцена,
В тот самый век, как отступил ледник.
Но рыцари истлели на погосте,
А может, их и не было в живых...
И вместо древних замков родовых -
Одна лишь Башня из слоновой кости.
(На это Оливия заявила, что у меня дурные манеры, раз
я стал биться с дамой)
Достойный пример
хороших манер
Нет повести в Империи тоскливее,
Чем повесть об обиженной Оливии...
Оливия - со скуки ли, со зла -
На бой однажды графа позвала,
Блестая иронической насмешкою,
Пока в себе уверена была.
Когда ж расплата за сие пришла -
Граф выбил амазонку из седла -
Отбросив меч зазубренный, не мешкая,
Сеньора крик великий подняла:
"Ах, я же Дама! Как посмели вы!"
Увы, ее манеры таковы.
К тому ж ее позиция странна:
Пусть дама недостаточно сильна,
Однако не физическая сила
Нужна в турнире нашем, и она,
Когда б была талантлива, умна,
То мне в бою была б во всем равна...
Но - слабою себя провозгласила,
И этим себя выдала сполна.
Что ж, пощажу ее - не мой обычай
Охотиться за слабою добычей.
(На сем она, однако, не успокоилась и под заголовком
"Очень титулованной особе" написала весьма злобное
"подражание" пушкинскому "Полу-милорд, полу-купец...")
Нетитулованной особе,
погрязшей в примитивной злобе
Но если вас мои стихи на пасквиль вдохновили,
То это значит - шла стрельба по цели, а не мимо.
Получила нежданно сдачи и грызет теперь удила.
Чуть не плача от неудачи, как она бесподобно зла!
Крыть ей нечем, все карты биты, вовсе нечего возразить,
Но терзают ее обиды и желанье врага сразить.
В упоенье, присущем полу (правда - вздор! Получил бы враг!),
Для приличья оставив "полу-", пишет гордое: "Сам дурак!"
Что же, злости у ней немало, не хватает, увы, идей,
Так не рифму уже украла - целый стих приглянулся ей.
Ладно Пушкин - отыщет дряни на заборах, сей стиль избрав...
Но до кухонной грязной брани опускаться не станет граф.
Новой темой наполню фразы, ищет новую цель ружье...
В эту дичь я попал три раза. Пусть, кто хочет, добьет ее.
(После этого противник оставил поле боя. Правда, уже шла
война с Вероникой. Но прежде - мой ответ Dizzy по поводу
моих жертв)
Меня они должны благодарить -
Ведь я им помогаю путь торить
Пускай не к славе, но хотя б к известности.
Самим им трудно, что и говорить,
Оставить след в истории словесности.
А так - в моем собранье сочинений
Их упомянут в сноске, без сомнений.
(Война с Вероникой.
В первом послании она сравнивала меня то с бритвой, то со змеей
или пиявкой, а себя - со змееловом, рассуждала о различном вкусе
крови, а под конец становилась на колени. Кроме того, в ее
стихах присутствовал новояз типа "вийство флага".)
Она критично-иронична
И необычно веронична...
И снова - зверь, бегущий на ловца,
И вновь - труба, зовущая на битву...
Вам хочется попробовать свинца?
Ах да, пардон, вы предпочли бы бритву.
Однако перерезанные вены -
Не самый эстетичный вид конца,
Приятнее, скажу вам откровенно,
Пронзать холодной шпагою сердца.
Я не цирюльник и не кровосос,
Как в вас нет ничего от змеелова...
Да, a propos, о крови тут два слова,
Поскольку у меня возник вопрос
(Так, знаете, научный интерес) -
О ней вы рассуждаете так страстно!
Вкус крови ловеласов и повес
Откуда вам известен столь прекрасно?
* * *
Дальнейшее у вас довольно нудно,
И трудно даже до конца прочесть.
Давиды, Геркулесы... Мутно, смутно...
Есть лишь одна у человека честь.
У вас их две? К тому ж борьба с собой?
И змеи вам мерещатся? Знакомы
Психиатрии данные симптомы.
"Скорей лечитесь!" - скажет вам любой.
Но вместо этого вы рветесь в бой
И - падаете сразу на колени!
Из страха пред опасною борьбой
Заранее мечтаете о плене?
Что ж - это вас отнюдь не возвышает.
Та поза, что принять решили вы,
Годна для отрубанья головы -
Она вам, верно, здорово мешает?
Веронике,
понявшей плен как замужество за графом и
просящей называть ее романтичней, чем "зверь"
или "жертва".
"Мечтать не вредно" - говорит молва,
Однако это лживые слова.
Когда бы вы внимательней читали
(Не только то, что к вам обращено),
Не упустили б, верно, той детали,
Что я борюсь с романтикой давно.
Хоть люди прежде в облаках витали
И будут впредь - смотреть на них смешно,
Ведь яд мечты не лучше острой стали,
А страсть куда опасней, чем вино.
Мне вовсе ни к чему страстей мученье,
Охота - это просто развлеченье,
Хоть не было доселе - c'est la vie -
Чтоб жертва объяснялась мне в любви.
Когда предмет охоты - не олени,
Бывает так... Но я себе не враг,
Чтоб согласиться на подобный брак,
А вы - превратно судите о плене.
Хотите вы, чтоб был я к вам нежнее?
Зачем? Мне дела нет до женских чар.
Темница - это вам не будуар,
И цепи в ней - отнюдь не Гименея.
* * *
Сударыня! Когда бы испытали
_На самом деле_ вы любовь ко мне,
Ваш жребий был бы тягостен вдвойне:
Ведь вы б не жертвою охоты стали,
А жертвой опытов - давно хочу
Понаблюдать вблизи сие расстройство.
Хотя его весьма опасны свойства,
С ним почему-то не идут к врачу!
Веронике,
вообразившей, что я поверил ее объяснениям в любви и
весьма этим гордящейся, а также рекомендующей мне женский
монастырь и постоянно коверкающей ударения
Какая смена настроенья!
Пример двуличия чудной:
Чудесно злоба и смиренье
В ней уживаются одной.
Без затрудненья за мгновенье
Приобретает вид иной...
Хамелеона поведенье
Отнюдь не ново под луной.
Но план атаки, к сожаленью,
Продумать не смогла она -
В мое поверив ослепленье,
Была сама ослеплена.
О, как хотелось ей коварной
И обольстительной предстать!
(Знать, не один роман бульварный
Случилось в детстве прочитать,
И героиня каждой книги
Могла обманывать врага,
Плела различные интриги
И наставляла всем рога...)
Ах, Вероника, пыл умерить
Я вам советовал не раз!
Неужто мог я вам поверить?
Я знаю цену пошлых фраз.
К тому же несколько промашек
Вы допустили в сей игре...
Я не охочусь на монашек,
Поэтому в монастыре
Вы сами можете укрыться,
Ведь вам любой сгодится плен -
Когда не графская темница,
То холод монастырских стен.
P.S
А если вы стихотворенья
Писать надумаете впредь,
Рекомендую ударенья
Вам все же в словаре смотреть.
Веронике,
постоянно сравнивающей себя с Наполеоном,
называющей мой предыдущий стих "анкетным" (?), а меня -
звездочетом, глядящим лишь в гороскоп, придумавшим ей
таланты, и вообще написавшей массу нелепостей
В ней билась страсть, как волны о причал,
Она серчала, и маразм крепчал.
Писались мне различные стихи,
Встречались мне нелепые поэмы,
Но чтобы сразу столько чепухи!
У вас и правда с головой проблемы.
Уже ей мало роли Клеопатры -
Себя Наполеоном мнит она!
Нет, не психолога, а психиатра
Вам помощь неотложная нужна.
Ведь это пОшло! В клинике любой
Наполеонов вы штук пять найдете!
Где ж та фантазия, с которой в бой
Вы на позиции врага идете?
А, вот она: "допросы" и "анкеты"...
Откуда этот бред минувших лет?
И звезды - хоть поэтами воспеты,
Но у меня о них ни строчки нет!
Талант я вам придумал? Мысль смешна
(И здесь вы потерпели пораженье) -
Большая тут фантазия нужна,
Вы ж отказали мне в воображенье.
Сыграли страсти с вами злую шутку,
И мне теперь иная цель нужна -
Лишилась, видно, дичь моя рассудка,
И оттого мне сделалась скучна.
Веронике,
упорствующей в предыдущих нелепостях и
пишущей себе стих от моего имени
Что ж - мания в сознанье воспаленном
Тенденцию имеет нарастать...
Уже ей мало быть Наполеоном -
Она решила Этсенбергом стать!
К чему включать воображенье,
Когда картина столь ясна?
У многих в тяжком положенье
Их мозг - моя ли в том вина?
Опять "анкеты"... Но известно,
С такими спорить не резон.
Она уж мне неинтересна,
К тому ж - кончается сезон.
Несовместимые стремленья
Пускай зовут ее на бой,
Пусть до взаимоистребленья
Сражается сама с собой...
Политические эпиграммы
(Напоминаю - это 1993, время противостояния Президента и
хасбулатовского Верховного Совета)
Путаница
Главарь советских депутатов
Болван Тираныч Бабулатов
Не менее карикатурен,
Чем тадепут Сергей Хазбурин.
На злобу "Дня"(1)
В Желтом Доме - вой истерик,
Съезд последних крыш.
Злой чечен ползет на берег,
Курит свой гашиш.
--------------------------------------------
(1) "День" - коммуно-фашистская газета, после
закрытия в октябре 1993 возродившаяся под
названием "Завтра", что дало мне повод для
реплики:
- Какое же это "Завтра"? Это же вчерашний "День"!
В эпиграмме обыграны всплывшие тогда сведения о
том, что Хасбулатов употребляет наркотики.
Ответ на стихотворение, призывавшее не спешить
разрушать пьедестал
Блестят глаза, огонь в груди -
То люди рушат монументы,
А после новые вожди
Займут пустые постаменты.
Момент - и новый идол встал,
Грознее прежних командиров...
Разбейте, люди, пьедестал
И не творите впредь кумиров!
Прощальное стихотворение
(на закрытие сезона в связи с каникулами)
Окончен бал, погасли свечи,
Пустеет наш обширный зал.
Иных уж нет, а те далече,
Как Dizzy некогда сказал.
К чему затянутые речи?
Пора настала, господа,
Сказать одним - "До скорой встречи!",
Другим - "Прощайте навсегда!"
Эпиграммы и ответы, не вошедшие в "Стендовую стрельбу"
Особе, поместившей нестихотворную записку о том, как
ей грустно одной
Стенд был, по прихоти лихой судьбы,
Ареной политической борьбы,
Заменою почтовых отделений
И стрельбищем для стендовой стрельбы...
Теперь - газета брачных объявлений?
О жирафах и лошадях
(на стихотворение, в котором фигурируют лошадь Маяковского
и жираф Гумилева)
Время брызнуло кровью по зелени трав,
Все стремления - грязь, все дела - незаконные...
Быдлу тоже охота попробовать прав!
И, спасаясь, бежит гумилевский жираф,
И летит за ним с гиканьем Первая Конная...
Автору похабных стишков
Прошла эпоха муз и Аполлонов,
Нам Зигмунд Фрейд отпустит все грехи...
Mon cher! Избыток половых гормонов
Еще не повод, чтоб писать стихи!
Автору, утверждавшему (вероятно, вслед за Маяковским),
что его стих мог бы поднимать мертвых из могил
Стих у живых не вызвал интереса,
Но не кляни, пиит, свою судьбу:
Он Пушкина перевернул в гробу
И из могилы вытащил Дантеса!
На довольно невразумительный стих, в коем автор страдает
в изрядном подпитии: "Ах, как могла Она..."
Как тяжело с большого бодуна,
Что в переводе значит - сильно пьяным,
Вести, сбиваясь, счет пустым стаканам!
Она... Луна... Не видно ни хрена...
А голова гудит, как батарея...
А плоскость пола манит, как магнит...
Но надо дописать стишок скорее,
А после прочитать - авось, стошнит...
http://yun.complife.info
Если вам понравилось прочитанное, пожалуйста, поддержите автора любой суммой:
или BMC (разовые пожертвования или постоянное спонсорство)
или Patreon (подписка)
или Zelle (из США) для georgeyright@gmail.com
или Wise (не из США) для:
Номер счета 7010141420
Код банка(Routing Number) 031100649
Банк Discover Bank
Имя George Right
или криптовалюты:
BTC 14ozyVuh2myB1Nxqz2wVQ2vfXtgd8mP7ov
ETH 0x311b5964C36098CCe66885cb373A727D2B7Bd840
Постоянный адрес этой страницы: http://yun.complife.info/miscell/stand.txt