Сайт автора: yun.complife.info
 Юрий Нестеренко

     Герой, дракон и принцесса

     Ненастным  осенним   вечером   Аристарх  возвращался  домой   после
очередного   выматывающе-тягомотного   рабочего   дня.   Было   холодно;
промозглый ветер,  налетая порывами,  швырял в  лицо сеявшуюся с низкого
неба водяную крупу и выворачивал зонты из рук прохожих. Аристарх не взял
с  собой зонт,  но движение на улице превратилось в сплошную пробку,  и,
полчаса прождав впустую автобуса в  растущей на остановке толпе,  он все
же плюнул в сердцах и пошел пешком.
     На душе было так же мерзко, как и в окружающем мире. Кто-то сказал,
что счастье - это когда утром хочется идти на работу, а вечером - домой.
Жизнь  Аристарха  была   полной  противоположностью  этой  формуле.   Он
ненавидел свою  работу,  свой офис,  где,  помимо него,  ютился в  одной
комнате  за  мониторами еще  десяток  таких  же  офисных  рабов,  своего
воблоглазого начальника,  явно опоздавшего родиться лет на  полтораста -
или  когда там  у  нас отменили крепостное право...  Главное,  и  особых
денег-то эта ежедневная тоскливая каторга не приносила, но - попробуй-ка
найди что-нибудь лучше, радуйся, что хотя бы отсюда не сокращают... Дома
же Аристарха никто не ждал.  В свои тридцать он не был женат, и вовсе не
потому,  что принадлежал к гордому племени идейных холостяков.  Просто -
кто позарится на невзрачного,  с детства страдающего лишним весом,  рано
начавшего  лысеть  коротышку?   Может,   такой  еще  и  мог  бы  сразить
какую-нибудь красавицу искрометным юмором или  виртуозной находчивостью,
но  увы,  увы...  В  присутствии женщин Аристарх робел и  становился еще
более  неуклюжим,   чем   обычно.   Казалось,   даже   само   его   имя,
вычурно-устарелое, звучит, как повод для насмешки... Насмешки, к которым
он привык еще с детства,  ибо одноклассники, конечно, не упускали случая
поиздеваться над толстым увальнем,  не  способным подтянуться на турнике
даже один раз.
     А уж как бы они хохотали, как бы надрывали животики, если бы узнали
о  его  главной тайне!  О  том,  что этот жирный недотепа,  которому так
весело отвесить пинка по заднице,  любит подолгу мечтать в одиночестве и
в своих мечтах видит себя сказочным героем,  рыцарем в сияющих доспехах,
побеждающим чудовищ и  спасающим прекрасных принцесс...  и,  главное,  о
том,  что он не расстанется с  этими мечтами ни в  тринадцать лет,  ни в
восемнадцать,  ни  даже  теперь.  Книжный шкаф  в  его  убогой  одинокой
квартирке был сверху донизу заставлен книжками в ярких обложках, которые
обычно  покупают только  подростки.  И  эти  сказочные приключения были,
пожалуй,  единственной его  отрадой.  Как  и  в  детстве,  ему случалось
засиживаться  с  книжкой  далеко  за  полночь  -   а  утром,   проклиная
собственное безволие,  тяжело сползать с  постели под садистский трезвон
будильника.  И  трястись потом  в  переполненном автобусе,  чтобы  вновь
оказаться во  власти  воблоглазого.  "Приказ руководства все  видели?  С
этого месяца надбавки снимаются.  А  что  вы  хотите,  кризис.  Кому  не
нравится, может писать заявление. Вы думали, в сказку попали?"
     Эта фраза про сказку была любимым присловьем начальника всякий раз,
когда он  сообщал какую-нибудь гадость.  И  хотя  Аристарх понимал,  что
воблоглазый не  может ничего знать о  тайных мечтах своего подчиненного,
всякий  раз  ему  чудилось  в   этой  поговорке  преднамеренное  скрытое
издевательство над ним лично.  Почему,  ну почему ему выпало жить в этом
скучном мире,  в этом провонявшем выхлопными газами городе?  Неужели ему
действительно никогда, никогда не выбраться отсюда?
     Аристарх поднял тоскливый взгляд к затянутому тучами темному небу -
не  столько  в  надежде увидеть там  что-то  необычное,  сколько пытаясь
определить,  есть ли  надежда на окончание дождя.  Увы,  небо оставалось
обложенным до самого горизонта,  точнее, до крыш дальних домов. И лишь в
одном месте по  прихоти воздушных потоков в  тучах образовался небольшой
просвет,   черная  прореха  чистой  ночи   среди   подсвеченной  мутными
городскими огнями серой набрякшей ваты.  И в тот момент,  когда Аристарх
уже собирался вновь опустить взгляд к лужам под ногами,  в этом небесном
окошке стремительным росчерком сверкнула падающая звезда.
     Удивительное дело,  но за тридцать лет своей жизни Аристарх ни разу
не видел метеора.  Но он,  конечно,  знал,  что положено делать в  таких
случаях. "Хочу попасть в сказку", - не задумываясь, мысленно произнес он
и тут же, конечно, скептически скривил губу. До чего же глупо...
     - В какую? - раздалось у него над ухом.
     Аристарх испуганно вздрогнул и обернулся. За его левым плечом стоял
пожилой господин в  старомодной одежде,  с  сизыми  волосами до  плеч  и
спадавшей на  грудь ухоженной бородой.  В  руке он  держал что-то  вроде
указки...  или,  возможно, дирижерской палочки. Его костюм и волосы были
совершенно сухими, несмотря на дождь... а впрочем, никакого дождя уже не
было.  И города тоже больше не было. Под ногами у Аристарха и незнакомца
была черная гладкая плоскость,  куда больше похожая на  стекло,  чем  на
городской асфальт, а вокруг... вокруг было нечто, что сознание Аристарха
определило словами "клубящаяся пустота".
     - Так это что,  правда?  -  ошалело пробормотал Аристарх. - Желания
исполняются? Если звезда...
     - В некоторых случаях, - кивнул незнакомец.
     - В некоторых? - тупо переспросил Аристарх.
     - Если быть точным, в одном на шестьдесят миллионов. Вам повезло, -
произнес бородатый уже с нотками нетерпения.
     - А почему на шестьдесят мил...?
     - Потому что так положено,  - ответил незнакомец уже раздраженно. -
Послушайте,  вы будете задавать ненужные вопросы, или мы будем исполнять
ваше желание?  Впрочем,  если оно  состоит в  том,  чтобы ознакомиться с
ведомственными инструкциями...
     - Нет-нет-нет!  - поспешно воскликнул Аристарх. - Это я так... а на
самом деле я... ну, вы слышали...
     - Я спросил вас, в какую сказку вы желаете попасть?
     Аристарху  не   нужно   было   задумываться.   Никакое   конкретное
произведение он  называть не  стал  -  разве интересно попасть в  сюжет,
который  уже  знаешь  во  всех  деталях?  Поэтому  он  ограничился  лишь
описанием основной идеи:
     - В  сказку  про  то,   как  герой  спасает  прекрасную  принцессу,
похищенную драконом!
     - Хорошо,   -  бородатый  начал  поднимать  свою  палочку,  но  тут
Аристарх,  обалдевший от  неожиданности и  счастья,  все-таки  вспомнил,
сколь  часто в  сказках попадался ему  сюжет о  неверно сформулированных
желаниях, и поспешно добавил: - И конец должен быть счастливый!
     - Учтено. Что-нибудь еще?
     Аристарх хотел уже было мотнуть головой,  но вовремя сообразил, что
чуть  не  сделал  самую  большую  глупость.   Кто  сказал,  что  "герой"
автоматически означает  соответствующую внешность?  Только  представить,
как  он  появится перед  драконом в  своем  нынешнем обличии -  толстый,
низкорослый...  тяжелый рыцарский меч,  небось, и поднять не сможет... а
уж  какими  глазами  посмотрит  на  него  принцесса,  если  он  все-таки
победит...
     - И я должен быть высоким, сильным и красивым! И способным победить
любого дракона! - поспешно выпалил он.
     - Все?
     - Вот теперь все!
     Бородатый  взмахнул  палочкой.  Сверкнула ослепительная вспышка,  и
Аристарх зажмурился;  на миг его голова закружилась,  и он ощутил что-то
вроде невесомости.  Когда он снова открыл глаза,  не было ни незнакомца,
ни клубящейся тьмы, ни уж тем более постылого осеннего города.

     Вокруг сиял ясный летний день,  или, точнее, позднее утро. Аристарх
находился где-то в горах.  Вдали горели в солнечных лучах величественной
и  чистой белизной заснеженные пики,  но  горы вокруг были не  настолько
высокими,  хотя и  не менее живописными.  Впрочем,  в  этой живописности
изломанных   каменных   склонов   и   острых,    причудливо   изъеденных
выветриванием скал  чувствовалось нечто  зловещее.  Аристарх оказался на
плоской вершине одной из таких гор; она была лишена растительности, если
не  считать редких  пятен  серого лишайника на  камнях.  А  прямо  перед
Аристархом высился мрачный и  величественный замок из  черного камня,  с
огромными воротами внизу,  рассчитанными, судя по всему, не на человека.
Ворота, разумеется, были заперты.
     Но Аристарх смотрел не на ворота,  а  на стрельчатое окно под самой
крышей замка.  Окно было забрано вертикальными прутьями решетки,  но  ни
они,  ни  расстояние в  добрых тридцать метров не  помешали Аристарху (в
прежней  жизни  не  отличавшемуся большой  остротой зрения) разглядеть в
окне  прелестное девичье лицо,  обрамленное вьющимися светлыми волосами.
На голове узницы что-то золотилось - кажется, небольшая изящная диадема.
Похоже, девушка уже заметила своего освободителя и с надеждой смотрела в
его сторону, прижимаясь лицом к холодным прутьям.
     Аристарх уже  хотел приветственно помахать ей,  но  в  этот  момент
позади него кто-то завопил:  "Умри,  чудовище!" - и острая боль пронзила
Аристарху бедро.  Он  возмущенно обернулся и  увидел гарцующего на  коне
карликового рыцаря -  вместе со  своим скакуном тот был не  намного выше
ноги Аристарха, однако копья умел бросать более чем чувствительно.
     Аристарх гневно взревел и,  ухватившись когтистой лапой за  древко,
выдернул  копье   из   облицованной  сверкающей  чешуей   ноги.   Рыцарь
(карликовый,  конечно,  лишь по сравнению с размерами своего противника)
тем  временем уже  поспешно взводил тетиву большого арбалета.  Аристарх,
прихрамывая на  заднюю ногу,  бросился на обидчика,  но прежде,  чем его
челюсти  дотянулись до  блестящей скорлупы  доспехов,  тяжелая  железная
стрела вонзилась ему точно в правый глаз.  Полуослепленный,  осатаневший
от  боли,  Аристарх наугад полыхнул огнем  разом  из  пасти и  из  обеих
ноздрей.  В нос ударил запах горелого мяса,  а в уши - истошный визг. Но
когда Аристарх,  сморгнув слезы,  смог  что-то  различить хотя бы  левым
глазом,  то  увидел на  опаленных камнях лишь  бьющегося в  агонии коня;
всадник же,  невредимый,  успел  отбежать за  ближайший камень  и  вновь
заряжал свое оружие.
     Аристарх,  оттолкнувшись четырьмя  конечностями,  вновь  бросился к
нему.  На сей раз он был столь стремителен, что враг не успел выстрелить
и даже принужден был бросить арбалет -  однако с легкостью, удивительной
при его доспехах,  отскочил за  соседний валун.  Аристарх лишь бессильно
клацнул зубами,  проносясь мимо  -  инерция огромного тела позволила ему
остановиться только через несколько метров.
     Тут он вспомнил еще об одном своем преимуществе и взмахнул широкими
крыльями,  намереваясь атаковать врага  сверху.  Но  вместо того,  чтобы
вознести его вверх, оба крыла пребольно ударились о камни. Аристарх даже
застыл на  несколько мгновений от  обиды  и  шока  -  такой  подлости от
собственного тела он никак не ожидал.  Когда же он опомнился, рыцарь уже
подбегал к  нему сбоку,  выставив вперед обнаженный меч.  Аристарх вновь
попытался спалить его огнем,  но лишь сипло закашлялся дымом. Как видно,
на   восстановление  боеготовности  огненных  желез  требовалось  больше
времени.  Дым лишь помог противнику,  скрыв его;  Аристарх махнул наугад
лапой,  но  не  попал.  Боль пронзила бок,  причем на  сей  раз она была
нестерпимо жгучей  -  не  иначе,  меч  был  заговоренный...  или  просто
отравленный. Аристарх заметался, клацая зубами и молотя конечностями, но
рыцарь неизменно оказывался проворнее.  Меж тем потеря крови делала свое
дело,  а  от  раны  в  боку  распространялось особо неприятное онемение.
Аристарх  чувствовал,  что  слабеет.  Понимал  это  и  рыцарь.  Вот  он,
увернувшись от очередного удара,  бесстрашно проскользнул между могучими
лапами -  и оказался прямо под нежным брюхом,  практически не защищенным
чешуей.  Аристарх почувствовал,  как  пылающая острая сталь  меча  легко
входит в его плоть на всю глубину.  Его ноги подогнулись, и он повалился
на камни. Мир померк...

     Аристарх  очнулся,   лежа  на  черной  плоскости  среди  клубящейся
пустоты.  Бородатый с  палочкой смотрел на  него -  выжидательно,  но не
сказать чтобы сочувственно.
     - Что  это...   я  умер?   -   пробормотал  Аристарх.  Боли  он  не
чувствовал... и, кажется, у него снова было прежнее тело.
     - Да,  -  кивнул бородатый. - Но пусть вас это не слишком тревожит.
Попав в  сказку,  вы  получили три  жизни.  Так  что у  вас есть еще две
попытки.
     - Значит, я могу... снова?
     - Да.  И побыстрее, пожалуйста. Я не могу целую вечность возиться с
вами одним.
     "А с кем еще?  -  подумал Аристарх, поднимаясь на ноги. - У него же
один  клиент на  шестьдесят миллионов случаев..."  -  но  вслух  выпалил
другое, на ходу набираясь злости и смелости:
     - Слушайте,  какого черта?  Куда вы меня засунули?! Я просил сказку
со счастливым концом!
     - Она такая и есть, - невозмутимо возразил бородатый. - "И жили они
долго и  счастливо..."  Классический счастливый конец.  Правда,  не  для
дракона.
     - Я не просил делать меня драконом!!!
     - Вы не уточнили,  кем вы хотите стать,  - пожал плечами обладатель
палочки.
     - Я сказал - красивым! А вы сделали меня чудовищем!
     - То  есть это рыцарь вас так назвал?  Вот уж не думал,  что вы так
доверчивы к  пропаганде противника.  На  самом деле вы  были изумительно
красивы. По драконьим меркам, разумеется.
     - И  как он мог меня убить?  Я  же должен был победить любого...  -
Аристарх осекся и замолчал.
     - ...  дракона,  да, - спокойно закончил за него бородатый. - Вы бы
действительно одолели в  поединке любого своего сородича.  Но  не любого
рыцаря.
     - И...  и  все равно это жульничество!  Я  даже не  мог летать!  Вы
подсунули мне дефектное тело!
     Бородатый демонстративно-терпеливо вздохнул.
     - Драконы,  да  будет вам известно,  вообще не способны к  машущему
полету.  Только к  планирующему.  Поэтому они  живут высоко в  горах.  А
забираться обратно наверх, если не удастся поймать восходящие потоки, им
приходится  пешком.   Для  того,  чтобы  самостоятельно  разогнаться  до
необходимой в горизонтальном полете скорости,  ни одному живому существу
такой  массы  не  хватит  мощности.  Вы  вообще  имеете представление об
аэродинамике?
     - Об...  аэродинамике?  -  ошарашенно  пробормотал  Аристарх.  -  Я
думал... это же сказка...
     - И  что?  Если  сказка,  так,  по-вашему,  законы физики перестают
действовать?  Представьте себе,  что было бы со сказочным миром, если бы
там не действовала,  к примеру,  сила тяжести! Или трения! Или солнечная
энергия не грела землю! А чем аэродинамические законы хуже?
     - Ладно,  -  решительно произнес Аристарх.  -  Если не летают,  тем
лучше.  Потому  что  теперь я  буду  тем,  кто  сразит дракона!  Героем.
Человеком,  -  уточнил он  на  всякий  случай.  -  Сильным и  красивым с
человеческой точки  зрения.  Таким,  какого  может  полюбить  прекрасная
принцесса...
     - Что значит "может полюбить"?  Вам нужно,  чтобы она вас полюбила,
или нет?
     - Конечно,  нужно!  А что... это вот так напрямую можно заказать? Я
думал, над любовью ничто не властно... только она сама может...
     - Это над законами физики ничто не властно.  А  с любовью,  молодой
человек, можно делать все, что угодно.
     - Тогда пусть она полюбит меня с первого взгляда!
     - Принято. Это все?
     Аристарх задумался.  Кажется,  на  сей  раз  все  было  учтено.  Он
решительно кивнул. Палочка взвилась в воздух...

     Меч,  еще дымящийся,  выскочил из раны, и тяжелое брюхо прижалось к
камню.  Потускневшие глаза дракона закатились.  Убедившись, что чудовище
мертво,  Аристарх  отсалютовал  мечом  в  сторону  зарешеченного окна  и
побежал к замку.  Ударом клинка, черного от драконьей крови, он разрубил
могучий засов на воротах,  словно тонкую жердочку,  и  помчался вверх по
гигантской каменной лестнице.  Вскоре,  впрочем, ему пришлось перейти на
шаг -  подъем по огромным ступеням был труден даже для героя,  а  ему не
хотелось  предстать  перед  принцессой  запыхавшимся.  Вот,  наконец,  и
верхняя площадка.  Еще  один удар меча сбил замок на  двери узилища -  и
перед  Аристархом предстала та,  которая  доселе  лишь  грезилась ему  в
мечтах.
     Принцесса  была  прекрасна.  Ее  роскошные светлые  волосы  волнами
струились на плечи,  большие васильково-синие глаза смотрели с  пугливой
надеждой,  длинные, чуть загнутые на концах ресницы подрагивали, высокая
грудь взволнованно вздымалась под тонкой тканью дорогого платья...  ну и
все такое прочее.  Аристарх поспешно вложил в  ножны меч,  явно пугавший
девушку,  взял  в  руку  шлем и  почтительно преклонил колено,  скрипнув
сочленениями доспехов.  Однако изо рта его вырвались совсем не те слова,
которые он хотел бы произнести.
     - Ваше   высочество,    мое   имя   Аристарх,   я   вассал   принца
Лорентальского,  посланный моим сеньором для вашего освобождения. Я буду
иметь честь сопроводить вас ко двору моего сюзерена и вашего жениха.
     По  тому,  как  засияли глаза  принцессы при  первом же  взгляде на
своего спасителя, разве что слепой не понял бы, что мысли девушки в этот
момент занимает вовсе не ее жених,  которого она доселе,  кстати, видела
лишь на скверного качества портрете.  Однако она тут же скромно опустила
взор к своим пышным юбкам и ответила ровным светским тоном:
     - Сердечно  благодарю  вас,   сударь,  за  избавление  от  ужасного
чудовища. Отправимся же в путь незамедлительно, дабы не длить и без того
тягостное ожидание моего суженого и вашего господина.
     Верный конь  Аристарха пал  в  бою  с  драконом (по  правде говоря,
герой,  проголодавшийся после  битвы,  был  бы  непрочь отведать жареной
конины и запастись ею впрок, но принцессе стало дурно при одной мысли об
этом), однако в пещере неподалеку дожидалась заблаговременно оставленная
там  заводная лошадь.  Она  вполне  выдержала бы  двоих,  однако,  когда
Аристарх заикнулся об этом,  прицесса, бросив на него томный взгляд, тут
же строго сдвинула брови:
     - Я не сомневаюсь в чистоте ваших помыслов, мессир Аристарх, но мне
не хотелось бы совершать поступки,  которые могли бы вызвать неодобрение
моего жениха и вашего сюзерена.
     Он начал было объяснять ей,  что принцу вовсе не обязательно знать,
ехали ли  они вместе на одной лошади (даже если и  считать,  что в  этом
есть  нечто  предосудительное),   но   брови  принцессы  так   пораженно
взметнулись над  ее  невинными глазами от  одной  мысли  хоть  в  чем-то
обмануть жениха, что победитель дракона предпочел не продолжать.
     Итак,  Аристарху пришлось топать пешком,  ведя в поводу лошадь,  на
которой  ехала  принцесса.  Девушка,  впрочем,  недолго хранила светскую
чопорность и  принялась весело  щебетать  со  своим  спасителем.  Нельзя
сказать, что это щебетание было особо интеллектуальным, но Аристарх, как
и  подобает  влюбленному,  упивался  уже  одним  звуком  ее  серебряного
голоска.   Впрочем,  любые  попытки  придать  беседе  хоть  сколь-нибудь
куртуазный характер принцессой вежливо, но решительно пресекались.
     Так  как  седельные сумки аристарховой лошади сгорели вместе с  ней
самой, в распоряжении путников осталась лишь одна палатка. Само собой, о
том,  чтобы спать вдвоем,  хотя  бы  даже  и  разгородившись барьером из
сохранившейся поклажи,  не  могло быть и  речи.  Так  что  ночами,  пока
принцесса нежилась внутри, Аристарх ежился от холода снаружи.
     При этом герой прекрасно знал,  что принцесса к  нему неравнодушна;
украдкой бросаемые взгляды и томные печальные вздохи не оставляли в этом
сомнений.  Но  всякие попытки Аристарха развить эту  тему  натыкались на
твердые  напоминания  о   "нашем  долге  перед  моим  женихом  и   вашим
сюзереном".  И  постепенно вассал принца стал замечать,  что  эти ответы
вызывают  у  него  уже  не  страждущую  тоску,   как  прежде,  а  глухое
раздражение.
     Равно как и  ежедневная болтовня принцессы.  Звук ее  голоса уже не
казался таким серебристо-мелодичным, как прежде; в иные моменты ему куда
больше подошли бы определения "визгливый" и "писклявый". Но куда большее
уныние  навевало  содержание  этих  речей.   Увы,  прекрасная  принцесса
получила при дворе весьма поверхностное образование,  а  самое главное -
была попросту глупа.
     Однако утомительное путешествие продолжалось.  Путь от Мрагадарских
гор  до  преславного королевства Лорентальского лежал  через  бесплодную
пустыню,  гиблые болота,  дремучие леса,  бурные реки  и,  наконец,  два
враждебных Лоренталю королевства,  вздумавших к тому же повоевать друг с
другом.  Принцесса страдала от зноя и  холода,  ветра и дождя,  голода и
жажды (правда,  в  гораздо меньшей степени,  чем  Аристарх,  вынужденный
отдавать ей все,  что хоть как-то могло облегчить ее тяготы) и все чаще,
громче и  брюзгливее жаловалась на  жизнь.  Герою  же  приходилось своим
мечом защищать ее  то  от  песчаных червей и  гигантских пауков,  то  от
болотных гоблинов и кровососущих нетопырей, то от лесных разбойников, то
от контрразведок враждующих королевств (подозревавших в любых странниках
шпионов друг  друга) и  просто пьяной солдатни.  Наконец,  пять  месяцев
спустя, изрядно поизносившиеся и давно уже благоухающие отнюдь не розами
путники  добрались  до   королевского  дворца  Лоренталя.   Единственным
чувством,  которое испытывал измученный Аристарх, сдавая принцессу с рук
на  руки  своему  сюзерену,  было  безмерное,  ни  с  чем  не  сравнимое
облегчение.
     Сюзерен,   кстати,  оказался  весьма  неказист  на  вид  -  хоть  и
натренирован в рыцарском искусстве,  как положено при его происхождении,
но  лопоух,  с  носом  картошкой,  редкими  сальными волосами и  большой
коричневой бородавкой на  лбу.  Да  и  ростом не  то  чтобы очень вышел.
Неудивительно,  что  невеста,  за  время  пути  несколько подрастерявшая
великосветские  манеры,  едва  удержалась  от  презрительного  фырканья,
впервые  увидев  вживую  своего  суженого.   Хотя   удержаться  все-таки
пришлось; номинально страною правил дряхлый, впавший в маразм король, но
реально вся власть принадлежала его наследнику-принцу.
     В  честь  спасения  принцессы и  грядущей свадьбы  в  столице  были
устроены пышные  торжества;  на  улицах  громко провозглашались здравицы
победителю дракона.  Аристарх принял было эти славословия на  свой счет,
но  ему  быстро  объяснили,  что  победителем  дракона  и  освободителем
принцессы считается принц Лорентальский,  который и  организовал всю эту
операцию,  отрядив для ее исполнения своих вассалов (их, как выяснилось,
было несколько,  но все, кроме Аристарха, полегли в далеких землях). А и
в   самом  деле  -   ведь  и   в  обычной  битве  победителем  считается
главнокомандующий,  а вовсе не те, кто рисковал жизнью во исполнение его
мудрых приказов!
     Уяснив  это,  Аристарх поплелся в  свою  каморку в  дальнем флигеле
дворца,  чтобы  наконец-то  впервые  за  несколько месяцев  как  следует
выспаться,  но  крики и  музыка на  улице мешали ему  заснуть.  Народные
гуляния  продолжались всю  ночь  и  переросли  в  свадебные торжества на
следующий  день;   к   песням  и  пьяным  воплям  под  окнами  добавился
сумасшедший трезвон со всех городских колоколен. Аристарху казалось, что
на голове у него шлем, по которому колотят ломами и молотками.
     Но вот,  наконец, глубоко заполночь, когда уже и сами молодые давно
отправились в  опочивальню,  веселье на  улицах стало стихать.  Аристарх
блаженно  вытянулся  на  своей  одинокой  кровати,   надеясь  наконец-то
отдохнуть.  Но, едва первые сонные образы замелькали перед его закрытыми
глазами,  как  заскрипела дверь  его  комнаты.  Открывавший ее  старался
сделать это медленно и осторожно,  и оттого звук вышел особенно долгим и
неприятным.
     Аристарх  открыл  глаза.   У  его  постели  в  лунном  свете  белым
привидением стояла в одной ночной рубашке принцесса.
     - Что... что вы здесь делаете?! - испуганно прошептал герой.
     - А  то ты не знаешь,  -  кокетливо мурлыкнула она,  берясь за свой
единственный предмет одежды с явным намерением стянуть его через голову.
     - Но... как же принц?! Наш... долг...
     - Дурашка,  ну не могла же я выскочить замуж недевственницей. У нас
с этим строго!  А вам, мужикам, только чуть-чуть волю дай, потом ведь не
остановишь... ведь правда, любовничек? Ну уж зато теперь мы оторвемся! А
про  этого  козла  не  думай,  он  давно храпит и  не  хватится меня  до
полудня... - избавившись, наконец, от рубашки, она скользнула к нему под
одеяло.
     - Нет!  -  воскликнул герой,  отодвигаясь к стенке.  -  Не надо!  -
когда-то  он  чего бы  только не  отдал за такой момент,  но теперь даже
близость ее тела -  только что побывавшего в  чужой постели и  пахнущего
другим мужчиной - вызывала в нем отвращение. - Я не хочу!
     - Не поняла,  - грозно нахмурила брови принцесса, когда сообразила,
что с  ней не  играют.  -  Так ты мне столько времени глазки строил,  на
шуры-муры намекал, а сам - импотент?!
     - У меня голова болит, - жалко проблеял Аристарх.
     - Коз-зел!  -  воскликнула новобрачная,  уже не  понижая голоса.  -
Правильно мне няня говорила -  все вы,  мужики,  козлы! А я-то думала, -
она захлюпала носом, - я думала, ты меня лю-у-у-бишь...
     - Тише!  Тише,  умоляю вас! Услышат! - в ужасе пытался урезонить ее
Аристарх.
     - А мне плевать!  Пусть все слышат! А-а-а... - она, не сдерживаясь,
рыдала в голос.  Аристарх заозирался,  думая, что надо бежать отсюда. Но
не успел.
     Дверь распахнулась от  удара,  грохнув ручкой о  стену.  По комнате
заметались алые  сполохи и  тени.  На  пороге стояли люди  с  факелами и
мечами.  А впереди всех,  с бледным перекошенным лицом, стоял полуодетый
принц Лорентальский.

     Принцесса,  конечно,  отделалась легче всего.  Всего лишь ссылкой в
отдаленный монастырь.  В отношении же Аристарха, "вассала, преступившего
законы верности и  посягнувшего на  честь своего государя",  королевский
суд  долго  колебался  между  свариванием  заживо,  сажанием  на  кол  и
колесованием и, наконец, остановился на последнем варианте.
     В  назначенный  час  закованного в  кандалы  преступника вывели  на
Площадь  Позора,  где  на  кольях  торчали  расклеванные воронами головы
казненных   ранее   бедолаг,    а    смрадный   ветер   гремел   костями
полуразложившихся висельников.  Бывший герой дрожал от страха,  понимая,
что его ждет не просто смерть,  а смерть крайне медленная и мучительная.
И все же в глубине души Аристарх не мог поверить, что такое произойдет с
ним.  С  кем угодно,  только не с ним!  Тем более,  с учетом его прежних
заслуг  перед  короной...  наверняка в  последний момент  принц  пришлет
гонца, чтобы объявить о замене смертной казни вечным изгнанием!
     Однако никакого гонца не было.  Глашатай зачитал приговор. Голый по
пояс  мускулистый палач  в  красном колпаке и  помогавшие ему  стражники
принялись привязывать обреченного к  большому  тяжелому колесу,  которое
вот-вот  должно было медленно раздробить несчастному все кости.  И  вот,
когда палач уже взялся за лом, чтобы перебить руки и ноги приговоренного
прежде,  чем  колесо вомнет его  тело в  булыжники площади,  со  стороны
центра  города послышался дробный перестук копыт,  и  на  площадь въехал
гонец,  на ходу разворачивая свиток, украшенный государственной печатью.
Его  голос  эхом  отражался от  угрюмых городских стен.  "...  тягчайшее
преступление...   справедливо  приговоренный...  однако...  принц-регент
Лорентальский...  прошлую верную службу...  милосердия и  великодушия...
ОТМЕНИТЬ ранее вынесенный приговор и заменить его..."
     Аристарх широко улыбался.  Он был прав,  прав!  Он знал,  что будет
спасен! "Что, съел?" - состроил он ехидную рожу палачу.
     - Преданием  смерти  через  повешенье!   -   торжественно  заключил
глашатай и свернул пергамент.
     Палач принялся невозмутимо отвязывать обалдевшего Аристарха.  Через
повешенье, так через повешенье, чай, нам не впервой...
     Через минуту Аристарх уже стоял на узкой скамейке с  петлей на шее.
"Нет, - билось у него в голове, - не может быть..."
     Затем скамейку выбили у  него из-под ног,  и  показавшаяся твердой,
как сталь,  петля мучительно впилась в горло.  Последним, что он ощутил,
была струящаяся по ноге моча.

     Аристарх пришел в  себя  на  гладкой черной плоскости.  Рефлекторно
схватился за шею, затем сел, глядя на бородатого.
     - Я думал,  кто спасает принцессу,  тот на ней и женится, - жалобно
произнес любитель сказок.
     - Вы бы еще сказали -  кто воюет за короля,  тот потом и правит,  -
усмехнулся его визави.  -  Принцы не пачкают рук грязной работой,  у них
для этого есть вассалы.  И потом,  вы уверены, что хотели бы жениться на
этой принцессе?
     - На  этой -  точно нет!  -  с  содроганием воскликнул Аристарх.  -
Значит,  так.  Это  моя последняя жизнь,  да?  Сейчас я  все сформулирую
точно.  На сей раз я буду принцем!  И...  - он задумался. Значит, теперь
уже  он  пошлет  за  принцессой своего  вассала?  А  она  изменит своему
царственному супругу  со  своим  настоящим  освободителем?  Ну  уж  нет!
Правда,  он  по-прежнему может заказать,  чтобы принцесса полюбила его с
первого взгляда.  Но  прежде,  чем  она получит возможность бросить этот
первый  взгляд  на  принца,   у  нее  будет  несколько  месяцев  полного
опасностей  пути  в  обществе  ее  спасителя!  И  к  тому  же  Аристарху
по-прежнему хотелось быть героем,  а вовсе не тупо сидеть в замке,  пока
подвиги совершают другие... - Но побеждать дракона и вызволять принцессу
я тоже буду сам, - принял решение он. - Я ведь имею на это право?
     - Разумеется.
     - Теперь по принцессе. Она должна быть прекрасной не только внешне,
но и во всех отношениях.  Умной.  Образованной.  Смелой и сильной духом,
чтоб не  ныла и  не  капризничала.  И  чтоб любила меня чистой и  верной
любовью с первого взгляда, конечно!
     - Принято.
     - Тогда поехали!

     Черный от  драконьей крови  клинок сбил  замок  с  двери,  и  принц
впервые  увидел  ту,   ради  которой  затеял  это  опасное  путешествие.
Принцесса была прекрасна по  всем классическим канонам,  от длинных ног,
изящно обтянутых кожаными штанами для  верховой езды  (нападение дракона
произошло во  время  конной  прогулки),  до  роскошных каштановых волос,
волнами  ниспадавших на  плечи.  Но  при  этом  в  твердой линии  губ  и
заостренном подбородке девушки чувствовались воля и характер, которые не
удалось  сломить похитителю,  а  в  больших карих  глазах  жили  лукавые
искорки.
     - Ваше   высочество,    принц   Аристарх   Лорентальский   счастлив
приветствовать  вас   и   просит  позволения  сопроводить  вас  в   свое
королевство...
     - Благодарю,  принц,  - девушка улыбнулась, и лукавые искорки стали
заметнее. - Однако вы чуть не опоздали.
     - Что? Этот дракон осмелился...
     - Нет,  нет.  Ничего особенного он мне не сделал, если, конечно, не
считать того,  что  похитил и  держал  под  замком.  Просто я  уже  сама
разработала план побега и  начала претворять его в жизнь.  Но,  конечно,
погоня была мне ни к  чему,  так что ваша помощь оказалась очень кстати.
Еще  раз  благодарю вас,  -  вместо  церемонного реверанса она  коротко,
по-рыцарски, кивнула. - Вы позволите взглянуть на ваш меч?
     - Меч? - Аристарх с сомнением вытянул из ножен свое оружие. - Он...
не вполне чистый...
     - Это ничего, - принцесса взяла с узкой койки у стены камеры одеяло
и обтерла клинок;  вид драконьей крови ее явно не страшил.  -  Все равно
оно мне больше не понадобится,  -  пояснила она,  отбрасывая испачканное
одеяло,  и встала в боевую стойку,  любуясь оружием в вытянутой руке.  -
Отличный меч. И сбалансирован хорошо.
     - Вы учились фехтованию? - изумился Аристарх.
     - К сожалению,  нет,  -  поморщилась принцесса.  - Я просила отца и
брата поучить меня,  но  они  только смеялись.  "Мыслимо ли  благородной
деве..." Ну вот и пожалуйста, вот меня и уволокли за тридевять земель, а
я могла только кусаться и царапаться - как будто его чешуе от этого хоть
какой-то урон! Но вы-то, принц, надеюсь, свободны от этих предрассудков.
Нам  предстоит трудный  и  опасный  путь,  и  вы,  полагаю,  дадите  мне
несколько уроков,  чтобы я не была вам обузой,  не способной постоять за
себя.
     - Мм... да, конечно, - согласился Аристарх, не отрывая восхищенного
взгляда от  нее;  с  каждым мигом  отважная принцесса нравилась ему  все
больше. - Но беда в том, что у меня только один меч...
     - Ничего,  меч  для  меня найдем в  замке.  Дракон коллекционировал
оружие убитых рыцарей.
     Герой все еще был разгорячен после боя, да и красота принцессы, что
скрывать,  заставляла его сердце биться быстрее.  Капля пота сбежала ему
на  лоб,  и  он поспешно стер ее.  Рука наткнулась на некое препятствие.
Украдкой от принцессы,  уже вернувшей ему меч и  направившейся к выходу,
Аристарх еще потрогал свой лоб,  а  затем посмотрел на  свое отражение в
блестящей поверхности клинка.  Проклятье! Так и есть - у него коричневая
бородавка на  лбу,  нос  картошкой и  уши оттопырены!  Прекрасный принц,
нечего сказать...  Впрочем...  он успел заметить взгляд, который бросила
на  него  принцесса перед тем,  как  покинуть свою  тюрьму.  Похоже,  он
понравился девушке, несмотря на все эти недостатки...
     Они  оставили замок  не  раньше,  чем  принцесса овладела основными
приемами мечного боя;  конечно,  до  настоящего совершенства ей было еще
далеко, да и физической силой она все же уступала мужчине, но ясно было,
что беспомощной жертвой она больше не будет.
     Затем  начался нелегкий и  долгий путь  через дикие земли,  кишащие
нечистью  и  зверьем.  Принцесса показала  себя  достойной спутницей для
героя.  Несмотря на  все  лишения и  опасности,  с  ее  уст  ни  разу не
сорвалось слов жалобы или упрека;  путники по-братски делили между собой
скудную пищу, укрывались одним плащом от песчаных бурь и холодных дождей
и  не раз и  не два,  стоя спиной к  спине,  отбивали нападения лесной и
болотной нежити, голодных хищников и лихих людей.
     При  этом  принцесса не  скрывала своих  чувств  к  освободителю за
лицемерной чопорностью;  но, хотя они проводили все время вместе и спали
в  одной палатке,  ни  до  чего более серьезного,  чем  короткие,  почти
братские поцелуи или объятия,  у них не доходило.  Необходимость хранить
чистоту до  брака была для принцессы не досадным навязанным правилом,  а
внутренним убеждением,  и  Аристарх,  пожалуй,  сам был бы  разочарован,
окажись его избранница не столь целомудренной.
     И  вот,  наконец,  пять  месяцев  спустя  они  подъехали  к  стенам
лорентальской  столицы.   Но  караульные  у  ворот  скрестили  алебарды,
преграждая им путь.
     - Платите  пошлину,  -  угрюмо  потребовал седоусый капрал.  -  Два
золотых с  человека и по одному с коня.  (Принцесса давно уже обзавелась
собственной лошадью.)
     - Что за  вздор?  -  надменно возмутился Аристарх.  -  Ты  что,  не
видишь,  кто перед тобой?  Не говоря уже о том, что въезд в нашу столицу
беспошлинный еще с времен моего деда!
     - Пока  что  я  вижу  перед собой только пару оборванных бродяг,  -
пробурчал капрал. - А пошлины введены указом его величества Элрика.
     - Что-о? - гневно вытаращился Аристарх. - Какого еще "величества"?!
Мой кузен Элрик стал королем?  У  него же  нет никаких прав на  трон!  И
вообще, я оставлял престолоблюстителем графа Гента!
     - Граф Гент казнен за  измену.  С  тех пор,  как умер старый король
Теодор,  в Лорентале правит Элрик.  Э,  а что это вы такое несете насчет
кузена?
     - Если мой  отец Теодор умер,  значит,  я  -  единственный законный
король Лоренталя!  Ты что, в самом деле меня не узнаешь? Вот, полюбуйся!
- Аристарх сорвал перчатку и  ткнул стражнику под  нос  свой  перстень с
печатью.
     - Хм...  мы  люди маленькие,  нам такие дела решать несподручно,  -
забормотал капрал,  -  а вот подождите тут, пока я за начальником стражи
сбегаю...
     - Не  надо ни  за кем бегать,  -  твердо перебила принцесса.  -  Не
обращайте внимания,  служивые,  моего брата как в бою контузило,  так он
время от времени всякую чушь нести начинает...  не волнуйтесь,  я за ним
присмотрю...  а  перстень этот он  на  базаре купил за медную полтину...
поехали отсюда,  тебе полежать надо, - она решительно потянула принца за
руку прочь от городских ворот. Аристарх смекнул, что лучше подчиниться.
     - Нет,  ну надо же!  - негодовал он четверть часа спустя, когда они
отъехали от  столицы на  достаточное расстояние,  чтобы их  никто не мог
подслушать.  -  Этот ничтожный негодяй Элрик захватил власть! Зря ты мне
помешала,  не  может  быть,  чтобы  все  мои  добрые подданные оказались
изменниками! Надо проникнуть в город и поднимать народ! Едва люди узнают
о моем возвращении, они поднимутся против узурпатора!
     - Не все так просто,  -  покачала головой принцесса.  - Этот Элрик,
может,  и негодяй,  но вряд ли такой уж ничтожный, если сумел переиграть
твоего Гента и сделать то, что сделал... И уж наверняка он понимает, что
ты можешь вернуться,  и позаботился о своей безопасности.  Еще минута, и
нас бы арестовали.  Может,  мы с тобой и раскидали бы стражу у ворот, но
не можем же мы биться вдвоем против всего столичного гарнизона.
     - Да не встанет за него весь гарнизон!
     - Пусть не  весь,  но,  думаешь,  у  него не найдется хотя бы сотни
человек,  преданных ему лично? Чем бы он ни купил эту преданность... А у
нас пока что нет никого.  Имей в виду -  что солдатам, что народу всегда
проще и  безопаснее поддерживать действующую власть,  чем  ввязываться в
бунт  с  неясным  результатом,  какими  бы  законными ни  были  права  и
требования бунтовщиков.  Потерять власть куда проще,  чем вернуть...  И,
как я понимаю,  сейчас у тебя нет даже денег, чтобы заплатить наемникам.
Вся королевская казна - в руках Элрика.
     - А  как  насчет тебя?  Если  мы  обратимся к  твоему отцу,  королю
Гонбурскому?
     - Вряд  ли  отец  захочет  ввязываться  в   войну  с  Элриком  ради
восстановления твоих  прав,  -  покачала головой  принцесса.  -  Ему,  в
общем-то,  все равно,  кто из вас сидит на лорентальском троне. Боюсь, в
нынешней  ситуации он  просто  предложит мою  руку  Элрику,  как  прежде
предложил тебе.
     - Ну уж нет!
     - Сам знаешь,  мне бы этого тоже не хотелось, - печально улыбнулась
принцесса.
     - Ну и что ты предлагаешь?  Оставить все этому мерзавцу и удалиться
в изгнание? Ни за что!
     - Ну...  поднимать бунт в деревнях бессмысленно,  с толпой мужиков,
даже если тебе удастся их воодушевить,  столицу нам не взять. Так что мы
могли бы проникнуть в  город инкогнито и осторожно разузнать обстановку.
Боюсь,   что,   несмотря  на  мой  экспромт,  этот  капрал  уже  доложил
начальству,  так  что  придется маскироваться...  При  любом  перевороте
всегда остаются недовольные,  в том числе в высших кругах,  Элрик не мог
казнить всех.  Если мы установим с ними контакт,  есть надежда,  что они
действительно  сплотятся  вокруг  законного  короля  и  предоставят  нам
необходимые ресурсы...
     Два  часа  спустя  они  въехали  в  столицу  через  другие  ворота.
Принцесса остригла волосы и  облачилась в мужской костюм (впрочем,  и ее
предыдущий  тоже  был  не  очень  женским),   Аристарх,   с   сожалением
расставшись с доспехами,  оделся,  как средний руки торговец, и прицепил
кудлатую накладную бороду, состарившую его сразу лет на десять.
     Принцесса предложила для  начала  подольше  посидеть  в  таверне  и
послушать новости, но судьба вмешалась в этот план. Не дойдя до таверны,
Аристарх  вдруг  всмотрелся в  идущего  по  улице  немолодого солдата  и
окликнул его: "Петер!"
     - Насколько ты  в  нем  уверен?  -  озабочена прошипела ему на  ухо
принцесса.
     - Абсолютно!  Он  служил в  моей  личной охране,  когда я  еще  был
ребенком.   Бывало,  помогал  спрятаться,  когда  я  сбегал  от  строгих
учителей... Петер!
     Старый солдат все  не  мог понять,  что за  незнакомый господин его
зовет и к нему ли вообще обращаются.  Но Аристарх,  несмотря на сомнение
на лице принцессы, решительно направился к нему.
     - Что ж это, Петер? Неужто и ты не узнаешь своего короля?
     Тот прищурился, а затем вытаращил глаза:
     - Боже правый! Вы все-таки вернулись! Но нам нельзя здесь говорить,
повсюду шпионы... Приходите через час ко мне на Оружейную улицу в третий
дом по правую руку, там нам никто не помешает...
     И  вот час спустя Аристарх и  принцесса сидели за грубо сколоченным
столом в доме Петера.  Хозяин угостил их вином и собрал нехитрую трапезу
- конечно, не королевскую, но они были рады и этому.
     - Простите мою дерзость,  мой господин, но зря, ох, зря вы покинули
королевство  на  целый  год,  да  еще  в  такие  неспокойные времена,  -
рассказывал старый солдат.  -  Элрик сразу почуял,  что это его шанс,  и
начал  мутить  воду,   сманивая  на  свою  сторону  членов  Королевского
Совета...  Не прошло и двух месяцев с вашего отъезда,  как скончался ваш
батюшка,  и,  хотя он и был,  как мы знаем,  нездоров,  лейб-медик сразу
заявил,  что короля отравили,  а  тут и  верные Элрику люди нашли в доме
графа Гента яд и другие улики... ну ясно, кто их туда подбросил... Гента
и  других верных вам людей обвинили в убийстве короля и заговоре с целью
захвата власти  и  казнили.  Оставшиеся члены  Совета  возвели Элрика  в
регенты, ну а после вашей смерти он короновался...
     - После _чего_?
     - Ну так было объявлено,  что ваши останки найдены в пустыне Кузух,
их  доставили  в   столицу  и   с  почестями  похоронили  в  королевской
усыпальнице... в закрытом гробу, конечно...
     - А я? - поинтересовалась принцесса. - Мои останки тоже найдены?
     - Ваши - нет, моя госпожа. Вас, извиняюсь, дракон скушал.
     - Понятно,  - протянул Аристарх. - Ну а какие настроения в гвардии?
Сможешь собрать верных людей?
     - Хм...  непросто это,  мой  господин...  Элрик много из  кого соки
сосет, но вот как раз на гвардию денег не жалеет...
     - Таки сосет?  Ну  еще  бы...  Значит,  надо собрать простой народ,
внезапным ударом захватить городской арсенал, раздать оружие...
     - Народ  запуган,   мой  господин.  Было  много  казней  тех,  кого
подозревали в  умышлении на  мятеж.  По  закону Элрика тому,  кто выдаст
бунтовщика, причитается третья часть его имущества...
     - Я  не мятежник!  Я  законный король,  и даже подкупленный Элриком
Совет не сможет отрицать моих прав!
     - Не  в  обиду  вам  будь  сказано,  мой  господин,  непросто будет
доказать,  что вы -  это вы.  Колечко-то и  подделать можно.  Да и лицом
схожего человека найти.  Совет-то наверняка все поймет, но простым людям
объявят, что вы самозванец, и дело с концом...
     - В конце концов,  у меня и особая примета есть, - криво усмехнулся
Аристарх, дотрагиваясь до своей бородавки.
     - И такое на свете тоже не у вас одного...  опять-таки, многие ли в
народе об этом знают?
     - Хм...  -  смутился Аристарх.  -  И  впрямь,  на  портретах ее  не
рисовали, а простые люди вблизи и без шлема меня нечастно видели...
     - Тихо!  -  перебила вдруг принцесса.  -  Что это? Кажется, шаги на
лестнице?
     - Какие  шаги?  -  засуетился  вдруг  Петер.  -  Это?  Не  извольте
беспокоиться, это, должно быть, к моей дочке кавалер пришел...
     Глаза принцессы сузились стальными щелками:
     - Не много ли у нее кавалеров, старик?
     Аристарх вскочил на  ноги,  хватаясь за  меч.  Но  по мышцам тут же
разлилась ватная слабость,  и  комната поплыла перед глазами.  Принцесса
тоже покачнулась, беспомощно хватаясь за угол стола.
     - Негодяй...  -  в  бессильной  ярости  прошептал  Аристарх,  роняя
оружие. - Ты опоил нас...
     - Простите,  мой господин, - ответил старик со скорбной миной, - вы
всегда были ко мне добры,  но у меня семья.  Дочкам вон приданое надо...
Зря, ох, зря вы тогда уехали...
     В комнату ворвались люди с мечами и факелами.

     Слова  глашатая  эхом  отражались  от  угрюмых  стен.  "Самозванец,
дерзнувший...    законную   власть...   обманом   похитивший   принцессу
Гонбурскую..."
     "Ага!  Ее они все же не посмели!" - мысленно возликовал Аристарх. С
тех пор,  как он  пришел в  себя на  полу каземата,  он ничего не знал о
судьбе  своей  возлюбленной.   Значит,   Элрик  не   осмелился  объявить
самозванкой  и  ее,   понимая,   что  короля  Гонбурского,  до  которого
всенепременно дойдет слух о  казни,  убедить будет не в  пример сложнее,
чем  лорентальскую чернь...  Но  раз  так,  раз статус принцессы признан
официально даже узурпатором - не все потеряно и для Аристарха! Принцесса
употребит весь авторитет своей страны, чтобы спасти его!
     "...предать смерти через усекновение головы", - закончил глашатай и
свернул пергамент.
     Стражник кольнул приговоренного копьем в спину,  побуждая двигаться
вперед. Несостоявшийся король поднялся на эшафот со связанными за спиной
руками и кляпом во рту (чтобы не кричал лишнего перед казнью).  На лбу у
него багровела рана,  якобы полученная при аресте -  от "особой приметы"
его на всякий случай все же избавили...  Палач в красном колпаке опустил
могучую руку ему на плечо, принуждая встать на колени перед плахой.
     Аристарх,  все  еще не  веря,  повернул голову на  плахе в  сторону
королевской  трибуны.  Во  время  зачитывания приговора  под  балдахином
никого  не  было,  но  вот  теперь тяжелые занавеси шевельнулись,  и  на
трибуне показался Элрик.  А  рядом...  под  руку  с  ним  шла  принцесса
Гонбурская. Ее лицо было печально, но все же она не выглядела пленницей,
идущей против своей воли.
     Аристарх попытался встретиться с  ней  глазами,  но  бывшая невеста
избегала смотреть в  его  сторону.  С  растущим гневом Аристарх осознал,
насколько  выигрышнее смотрится рядом  с  прелестной принцессой красивое
породистое лицо узурпатора по сравнению с его собственным. Кто придумал,
что злодеи - непременно какие-нибудь горбуны или карлики?!
     Король коротко кивнул палачу,  давая знать, что изменений приговора
не будет. Аристарх замычал от ярости сквозь кляп.
     - Не  бойсь,  -  добродушным басом ободрил его  палач из-под своего
колпака, - все быстро сделаю, мигнуть не успеешь. Чай, не колесование...
     Лезвие секиры взмыло вверх - а затем резко опустилось.

     Черная плоскость, клубящаяся пустота.
     - Я...  все еще жив?  -  растеряно пробормотал Аристарх.  -  Но как
же...
     - За  ваши подвиги по  пути от  Мрагадарских гор до  Лорентальского
королевства вам начислена еще одна бонусная жизнь, - пояснил бородатый.
     - А, как в компьютерной игре, - сообразил Аристарх, успокаиваясь.
     - Но учтите - эта действительно последняя.
     - Слушайте... ну почему опять все было не так, как я заказывал?!
     - Все было в точном соответствии. Надеюсь, теперь вы поняли, почему
принцы  посылают  в  дальние  экспедиции вассалов,  а  не  бросают  сами
королевство на  целый год,  тем более -  в  неспокойные времена.  Законы
политики,  может,  и не столь незыблемы, как в физике, но тоже требуют к
себе уважения.
     - Но я даже не был красивым!
     - Вы не заказывали.
     - То есть как?! Заказывал!
     - В прошлые разы - да. Но не в этот.
     - Я думал, автоматически... - разочарованно пробормотал Аристарх. -
А принцесса? Как она могла?! Она же должна была любить меня верно!
     - Так и есть,  -  кивнул бородатый.  - Она по-прежнему любит только
вас. Но, поскольку она умна и обладает сильной волей, она заставила себя
переступить через свои  чувства и  принять единственно разумное решение.
То есть согласиться на предложение победителя.  В конце концов,  Гонбуру
действительно нужен этот союз...
     - Уффф,  -  выдохнул Аристарх.  -  Ну ладно.  Итак.  Я  должен быть
красивым.  И  принцесса должна полюбить меня на  всю  жизнь.  Прекрасная
принцесса,  разумеется,  а  то  знаю я  вас!  Только пусть она  будет не
настолько умной,  как последняя...  но и не такой дурой, как предыдущая!
Сначала я убью дракона и освобожу принцессу. Потом - отвоюю трон. Покрою
себя славой. И буду лучшим правителем! Вы все поняли?
     - Чего уж  тут непонятного,  -  пожал плечами бородатый и  взмахнул
палочкой.

     Неяркий  свет   свечей   озарял  королевскую  опочивальню.   Король
Лорентальский,   прославленный  и   рыцарскими   подвигами,   и   мудрым
правлением,   лежал,   вольготно  раскинувшись,   на  широком  ложе  под
балдахином;  его  очаровательная молодая супруга,  свернувшись калачиком
рядом с ним, улыбалась, глядя на мужа.
     - Покажи мне его, - кокетливо попросила она.
     - Что,  опять?  - добродушно проворчал он. - Порою мне кажется, что
его ты любишь больше, чем меня...
     - Ну,  -  поддержала игривый тон юная королева,  -  в конце концов,
ведь  это  он  сразил дракона,  открыл двери моей тюрьмы и  завоевал нам
трон. И потом, он такой красивый...
     - Ну  ладно,  -  буркнул монарх,  не  очень охотно выбираясь из-под
одеяла.  Королева тоже спрыгнула на  пол  со  своей половины кровати.  В
глубине души повелитель Лоренталя не очень одобрял это пристрастие своей
жены,  довольно-таки странное для женщины.  Но, в конце концов, оно было
вполне безобидным, а она - не настолько неловкой, чтобы пораниться.
     Король снял со стены свой меч, извлек его из ножен и, острием вниз,
протянул супруге.  Королева с  почтением взяла  легендарное оружие.  Меч
действительно был  очень  красив,  истинное  произведение  искусства,  с
изящным позолоченным эфесом и  украшенной  драгоценными камнями рукоятью
- и  в  то  же  время даже непрофессионал чувствовал его  функциональное
совершенство,  удобство хвата и  отличную балансировку.  Как и  положено
прославленному оружию знаменитого героя,  меч  имел свое личное имя.  На
сияющем клинке  были  выбиты  буквы  "АРИСТАРХ",  что  на  древнем языке
далекой страны означает "лучший правитель".

     2009




Если вам понравилось прочитанное, пожалуйста, поддержите автора любой суммой:
или BMC (разовые пожертвования или постоянное спонсорство) или Patreon (подписка) или Zelle (из США) для georgeyright@gmail.com или Wise (не из США) для: Номер счета 7010141420 Код банка(Routing Number) 031100649 Банк Discover Bank Имя George Right или криптовалюты: BTC 14ozyVuh2myB1Nxqz2wVQ2vfXtgd8mP7ov ETH 0x311b5964C36098CCe66885cb373A727D2B7Bd840
Постоянный адрес этой страницы: http://yun.complife.info/prinzess.txt